едем-то? – весело спросил его разбитной таксист из числа аборигенов.
– В «Якорь».
– Поехали!
И под ревнивыми взглядами конкурентов, упустивших добычу, повел Журавлева к машине.
По дороге в гостиницу Журавлев смотрел по сторонам и окончательно убедился, что от старого, до боли знакомого ему города осталось не так уж много. И дома, и улицы – все стало другим. За полчаса, что такси везло его в отель, он узнал только комплекс зданий областной больницы. И все! Деревянные избушки с резными наличниками промелькнули за окном такси только на окраине. Весь центр застроен современными зданиями. Сплошь разноэтажными. Блочными и монолитными. Все не похожи один на другой. Отделенные друг от друга стекляшками торговых центров.
Но настоящий шок Журавлев пережил, когда они выехали на главный проспект города.
– Это что? Ленинский? – спросил Журавлев таксиста, с трудом угадав проспект.
– Так ведь это Рождественский! – ответил таксист. – Ленинский-то он раньше назывался!
– А где рельсы? – еще больше удивился Журавлев. – Ведь тут ходили трамваи!
– Так нет трамваев-то! И троллейбусов нет. Давно уже. Лет семь, наверное.
Журавлев ошарашенно хлопал глазами. Трамвай был одной из достопримечательностей его города. Можно сказать, его визитной карточкой. Наравне с обилием огромных лесовозов на реке. Он помнил, что когда еще не ходил в школу, по рельсам, громыхая на стыках, резво бегали старые, красного цвета фанерные вагончики. Их двери всегда были открыты. Собственно, дверей не было. Зимой вагончики продувались лютым северным морозом насквозь. Внутри вагона, под потолком, тянулись блестящие трубы со свисающими с них кожаными петлями. Потом на смену старым и холодным вагонам пришли другие. Уже с дверьми. В этих вагонах у кондуктора был специальный рычаг. Когда он его поворачивал, двери с шипением закрывались или открывались.
Журавлев вспомнил, как однажды шел из школы и навстречу ему попался куда-то спешащий Сашка Боданин.
– Меня кондукторша трамвая попросила помогать ей, – возбужденно похвастался Сашка. – Открывать и закрывать двери, когда она будет уходить в другой конец вагона.
Расцвел улыбкой счастливого победителя лотереи и довольный впечатлением, которое произвел на сверстника, помчался дальше.
Потом появились еще более новые трамваи. Теплые. Двери в них открывал и закрывал вагоновожатый. Он же объявлял остановки. Поставили билетные кассы, и надобность в кондукторах отпала. Их не стало. А теперь не стало и самих трамваев.
Журавлев учился в третьем или четвертом классе, когда среди мальчишек началось массовое увлечение солдатиками. В то время их фигурки не продавались, приходилось лепить воинов из пластилина. Чтобы вооружить своих героев, мальчишки клали на трамвайные рельсы гвозди. Тяжелый трамвай расплющивал гвоздики, превращая их в оружие. Если гвоздик был прямым и длинным, получался
