свалилась на пол от неожиданности, увидев собственные ноги в домашних тапочках.
Дело в том, что тапочки были разные. То есть в принципе они были самые обычные домашние тапки – пушистые и без задников, такие в любом магазине продаются. Просто на левой ноге был тапок голубой с симпатичным дельфинчиком, а на правой – розовый, с не менее симпатичным зайчиком.
Надежда ахнула и опустилась на синенький пуфик, стоящий в прихожей. Прихожая была оформлена в серо-голубых тонах – голубой кафель, серебристо-серые стены, темно-синий шкаф-купе и два пуфика. Очевидно, поэтому кот Бейсик не очень любил проводить время в прихожей – он к ней не подходил по цвету. Иное дело – гостиная, где стены бежевые, занавески золотистые, мебель приятного орехового оттенка, рыжий кот там очень уместен.
Тупо изучая тапочки, Надежда вспомнила, что ее тапки были голубые, под цвет прихожей. А это вульгарное розовое безобразие она подцепила в той ужасной квартире. Подцепила в буквальном смысле – зонтиком. Не разобралась со страху, увидела одинокий тапок и решила, что он ее. И что теперь делать? Дверь соседской квартиры она захлопнула, так что туда не попасть. Да ни за какие коврижки она туда не пошла бы! Хватит уже, чуть со страху не умерла!
Надежда сняла несчастный розовый тапок и оглядела его со всех сторон. Почти новый, стало быть, не от Раисиного семейства остался. Эти раньше по бедности все до дыр занашивали.
К подошве приклеилась какая-то бумажка. Надежда машинально ее оторвала, это оказался использованный билет. Не в кино, не на троллейбус, не в театр и не на выставку.
Билет был в музей. Так и написано – Музей чертей. Работает с десяти до восемнадцати, выходной – воскресенье. Дальше адрес и цена – пятьдесят рублей.
Вот еще новость – Музей чертей. В жизни не слыхала она о таком музее. Впрочем, город большой, чего в нем только нету…
Надежда решительным шагом отправилась на кухню и сунулась в мусорное ведро. Так, пакет полупустой, ну это ничего. Она сунула один тапок в пакет с мусором, а второй завернула отдельно.
«И ничего не знаю, – думала она, закрывая крышку мусоропровода, – нигде не была, ничего не видела, никаких тапочек не теряла. Пусть докажут!»
Вернувшись в квартиру, Надежда поняла, что душ подождет, потому что если она немедленно не выпьет кофе, то просто умрет от стресса.
Она сварила большую чашку кофе с молоком и намазала сухарик обезжиренным творогом. Потом подумала и сделала еще бутерброд с ветчиной (без масла). Потом махнула рукой на все и разогрела в печке круассан с вареньем.
Круассан оказал свое действие, и Надежда смогла думать спокойно обо всем, что случилось в квартире напротив.
А случилось там убийство. Судя по всему, мужчина, что пришел с той самой нелюбезной девицей, не собирался ее убивать. Но она его довела, что называется, до греха. Что-то она ему кричала, угрожала, что куда-то пойдет, к кому-то обратится. Он
