поняла, что уже не может вспомнить, как кого из них зовут. Одинаковые короткие стрижки усугубляли ситуацию.
Она постаралась сосредоточиться. Так, Томико – самая высокая и самоуверенная. Хитоми, наоборот, самая маленькая. Девушка с встрепанной шапкой каштаново-рыжеватых волос, что с обожанием льнет к Томико, – Нанами. А Риоко – задумчивая красавица с фарфорово-бледной кожей и огромными темными глазами.
Томико еще тянула паузу и смотрела на Альдис так выжидающе и пытливо, что та даже задумалась, не упустила ли она какую-нибудь важную деталь ритуала знакомства.
– Э-э-э… очень приятно, – добавила девушка, чтобы прервать затянувшееся молчание и, решив, что исполнила свой долг вежливости, повернулась к двери.
– Ты не сказала, из какого ты Дома, – напомнила Томико.
А! Так вот что ее тревожит. Ну, по знатности Альдис и не собирается с ней конкурировать.
– А я и не из Дома. Мой отец был просто эрл.
– Тогда кому присягал глава твоего рода?
– Насколько я знаю, никому, кроме конунга. – Альдис чуть не засмеялась, представив эрлу Ауд, дающую вассальную клятву. Прямо в заштопанном платье, заляпанном рыбьей чешуей.
– И ты никому не приносила клятвы? – продолжала допытываться ниронка.
– Нет.
– Это хорошо. Тогда ты можешь стать моим вассалом, – объявила Томико.
– Ты это серьезно?
– Да. – Томико кивнула с важностью. – Присягу на верность Дому Белой Хризантемы может дать любой воин, вне зависимости от знатности его рода. В войске моего отца не каждый самурай носит громкое имя, но трусов среди них нет, и он со всеми одинаково любезен и милостив.
– Звучит соблазнительно. – Альдис мужественно сохранила серьезное лицо, хотя смех так и распирал ее изнутри. – Но я, пожалуй, откажусь.
– Почему?
– Потому что не хочу.
Томико недовольно сощурилась:
– Ты хочешь присягнуть другому Дому?
– Я вообще никому не хочу присягать.
– Послушай! – Голос ниронки зазвучал выразительно и даже страстно. – Думаешь, нас просто так поселили всех в одной комнате? Сейчас все майноры Горних Домов собирают вокруг себя вассалов. Вассальная клятва даст тебе защиту и позволит войти в наш Дом. Ты не сможешь быть одна. И мы не потерпим в нашей комнате чужого самурая.
Альдис на секунду задумалась. Не было ли это правдой? Еще на корабле девушки собирались в группы, враждовали и заключали союзы, но тогда ее это мало интересовало. Означало ли данное отцу обещание «не высовываться», что она должна примкнуть к группе Томико и произнести вассальную клятву?
Но Альдис до смерти устала плясать под чужую дудку. С нее хватило эрлы Ауд, подчиняться незнакомой девчонке, которая не имеет за душой ничего, кроме знатного имени, – это уже перебор.
– Я не буду ничьим самураем. Ты
