проворством взметнулась на ноги и уперла руки в бока:
– Позвольте, я пока никуда не готова ехать. Я разорена, и да, признаю, вечером этот южанин весьма щедро рассчитался со мной за дочь. Но для поправки дел мне требуются дополнительные средства. Пусть уж возместит и за сына…
Капитан пошатнулся, осторожно касаясь пальцами столешницы, развернулся к Лорелле, сияя детской восторженной улыбкой:
– Неужели?
– Врет, – настороженно скривился купец.
– Как это – вру? А на какие такие средства я устроила себе первый-то брак? – всплеснула руками вдова. – Кто мне выделил жемчужную нитку в три локтя? С пестринкой и мутнинкой, но форма была вполне себе стоящая. Двенадцать лет назад, именно так.
– Уважаемый, вам не надо искать детей, вам пора спасаться бегством, – посочувствовал князь. – Еще одна нитка жемчуга блеснет перед ее глазами – и она объявит вам близнецов. Эта лживая бабенка, да простится мне сказанное, извела немало достойных людей, учтите мои слова.
– Но… – воспрянул было духом оримэо.
– Двенадцать лет назад она была женой нагрокского купца, – прохрипел от стены очнувшийся гонец. – Мы собрали сведения. Сын имеется. Точно не южанин.
– У вас двенадцать детей, – строго сообщил купцу Тэль-Мар. – Понятно? Идите, спасайте мир на море и заодно свое состояние.
Глава 7
Прошло восемь дней с момента разговора владыки Роола и Элиис, и лодки со знаком храма, но без щитов, определяющих их принадлежность самому коралловому араави, прорезали носом унылый пустой пляж возле восточного замка. Туман делал предутренние сумерки особенно скрытными, гасил звуки. Непростой это был туман: коралловый посох, когда охотно взаимодействует со своим носителем, наделяет араави даром, чем-то сходным с возможностями сиринов. Роол полагал, что подобие капли божьей, доверенное владыке, едва ли способно остановить Волну или усмирить шторм. Но даже он в последние годы замечал, что посох вполне годен для более тонкого влияния на погоду, а еще – для получения сведений о тех судах, которые двигаются по поверхности вод. Роол удивленно вздыхал и гладил посох. За всю свою жизнь он не удостаивался столь полного внимания этой непостижимой вещи, обладающей, согласно тайным записям храма, едва ли не собственной волей. Не верить – глупо. Сколько раз он, владыка, желал пристрожить газура или показать свою власть! Трогал посох – а тот притворялся мертвым куском коралла…
После того как араави дал сирину обещание и исполнил его без обмана, посох будто бы прогнулся и начал охотно служить. Вот и теперь он, такой прочный и плотный, струится под рукой, пульсирует, едва ощутимо дышит. И туман все уплотняется, надежно пряча лодки от чужих глаз. Хотя отсюда, изнутри молочно-густой взвеси, обзорность весьма неплоха: узкая горизонтальная щель меж двух слоев как раз на таком уровне, что рулевой легко разбирает нужные ориентиры. Роол погладил посох,
