ли… я черные души насквозь вижу. И нет у него нужды на царя-батюшку злоумышлять. Хотел бы извести, просто не стал бы спасать тогда в римских термах. А он спасал, да еще как! Самого чудом с того света вытащили. Прикрой-ка дверь. О том, что сплетник тоже исчез, пока никому знать не обязательно. А я подумаю…
Федот поспешил захлопнуть дверь и на всякий случай даже запер ее изнутри. В этот момент затрещала стена камеры, и на пол с грохотом рухнул каменный блок. Василиса с Федотом едва успели отпрыгнуть в сторону.
– Чего застрял, хвостатый? Вперед!
В камеру ввалились Васька с Жучком, а следом за ними вымазанная в какой-то саже и земле чумазая Янка.
– Царица-матушка! – загрохотали в дверь стрельцы с другой стороны. – Что случилось?
– Все в порядке, – откликнулась Василиса, не сводя глаз с племянницы.
– Тихо вы там! – прикрикнул на своих подчиненных Федот. – Если что потребуется, сам позову.
– Ой, а ты чего здесь делаешь, тетя? А где Виталик? – завертела головой Янка.
– Ну, если не ты его свистнула, то я даже не знаю, – пожала плечами царица. – Я ведь первым делом на тебя подумала.
– Тихо, – насторожился Федот, вздернув вверх палец.
За пока еще целой стеной послышалось шуршание.
– Да тут же тупик! – донесся оттуда чей-то сердитый голос. – Куда ты завел нас? Не видно ни зги!
– Ви мне так хорошо заплатили, шо я просто не мог заблудиться! Ви только стеночку аккуратно подвиньте!
– Да я тобой сейчас эту стеночку подвину!
– Да ви только попробуйте!
Судя по тому, что рухнула еще одна стена, кузнец предпочел ее прободать, а не подвигать. В камеру ввалилась команда Виталика с Семеном во главе, и в ней сразу стало тесно.
– Капитан, ты где? Ой, – осекся Семен, увидев царицу, и вжал голову в плечи.
– Тихо, – подняла ручку Василиса. – Что-то мне говорит, что вы не последние.
Она не ошиблась. Неподалеку от хода, пробитого Янкой и Васькой с Жучком, что-то зашуршало, заскрежетало, и оттуда донесся приглушенный камнем голос:
– Отче, отче, поаккуратней киркой работайте! Вы же мне чуть глаз не выбили!
Из стены выпало несколько камней, и в камеру просунулась всклокоченная голова Патриарха Всея Руси Алексия Третьего.
– И вы здесь, ваше святейшество, – укоризненно покачала головой царица, – тоже по душу царского сплетника пришли?
– Грешен, матушка, – честно признался патриарх. – Денег в этого отрока много вложено, а церковь не любит терять деньги, предназначенные на святое дело. Да и не верим мы, что царский сплетник на государя помышлял. Мученик он, мученик! Раз на святое дело подписался, значит, не злодей он, а мученик! Не верим!
– Интересно, вы последние или еще кто сюда пожалует? – усмехнулась царица.
– Да из людей сплетника здесь вроде все, – пожал плечами Федот.
– Сюда не только
