нарочно…
Елька привел Митю к длинному сараю, сбегал за ключом, выкатил сквозь широкие двери сооружение на больших, как у деревенской телеги, колесах. Фанерный короб с короткими оглоблями.
– Во! Ее для сбора бутылок соорудили…
Митя постеснялся спросить, кто именно собирал бутылки. Какое его дело! Несмотря на громоздкий вид, телега оказалась легкой на ходу. Они бегом докатили ее до Митиного подъезда. Елька прихватил с собой еще маленькое жестяное ведерко.
– Вдруг кто-нибудь захочет мелкую порцию!
Митя лишь дивился Елькиной практичности.
С полчаса провозились с погрузкой. Сперва доставляли картошку вниз ведрами, а оставшуюся треть (с натугой!) приволокли прямо в мешке. Ящик оказался почти полным.
Впряглись, потянули. Ого! Это вам не пустую телегу катить! Но поднажали, и она поехала.
Опять пересекли Усадьбу. Выбрались на асфальтовый тротуар, что вел вдоль заброшенных домов – с узорчатыми разбитыми крылечками и прочими остатками старинной красоты. И снова Митя подумал: «Странно как! Я и не знал, что рядом такая глушь. Вот домашнее дитя…»
Перешли улицу Полярников с трамвайной линией, затем пыльный сад на задах торговых складов и выкатили свой груз на асфальтовую полосу между старых тополей и кленов. Тротуар – не тротуар, дорога – не дорога. Видимо, т а с а м а я. Народу здесь и правда было много. Особенно пожилых тетушек с сумками. Бодро шагали туда-сюда. Неподалеку вскрикивали электрички, и виден был меж деревьев решетчатый мост над рельсами.
Елька умело выбрал полянку под кленами, у самого асфальта.
– Приехали. Давай…
Митя хлопал ресницами. Что давать-то?
Елька прыгнул на колесо, накидал в красное ведро клубни – до верху. Чуть не упал от тяжести, когда протянул сверху Мите. Тот подхватил торопливо и виновато. Елька наполнил и жестяное ведерко. Прыгнул на траву.
Оба ведра они поставили на обочине. Сами встали рядом. Елька – беззаботный и независимый, Митя… ох, провалиться бы куда-нибудь…
Но не провалился. Почти сразу подошел широкий парень в темных очках, с оранжевым рюкзаком за плечами и с тросточкой. Стукнул тросточкой по большому ведру.
– Почем фрукты-овощи?
Митя заморгал, глянул на Ельку. О цене-то не подумали! Елька, видать, тоже растерялся. Первый раз за сегодня.
– Сейчас, – заторопился Митя. – Минутку… – В мозгах будто защелкал калькулятор. Старую картошку Митя в июле покупал в овощном магазине по шесть рублей за кило. Свежая, конечно, дороже. Насколько? На рубль? И сколько килограммов в ведре? Десять? Значит, ведро – семьдесят рублей?
Парень, однако, не стал ждать.
– Коммерсанты! Прежде чем соваться в торговлю, определитесь в условиях рынка, салаги. – И пошел, вихляя своей альпинистской поклажей.
– Я думал, ты знаешь, почем продавать, – виновато сказал Елька.
