Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Городок Визбори был взбудоражен- в своем доме была убита хозяйка дома —Паула Сайс. Тело лежало в гостиной около камина вокруг было много крови-Паулу убили ударом топора по голове-рядом лежал топор. Было пять утра. Инспектор Куни был уже не молод и видел много рассветов в своей жизни, но всегда не уставал созерцать их, особенно в летнее утро. Ему нравилось спокойствие, вид на этот маленький городок с улицами, все еще пустыми, с сильным синим светом того же тона и той же интенсивностью, что и сумерки, но лишенные его меланхолии
Полицейский участок находился на первом этаже современного здания. В это утро из- за драки в кафе «Паори» были задержаны двое мужчин-они быстро признали свою вину и теперь были заперты в камере, которая была покрашена в ослепительно белый цвет. Куни стоял у окна кабинета, наблюдая, как небо обретает своеобразный зеленый оттенок аквамарина. Большая стая птиц скрылась за облаками. Куни вспомнил свое детство, когда, в первые часы дня, все, казалось, большим, четким и настоящим. Он устал, и что-то кружилась голова, инспектор открыл окно, чтобы проветрить помещение, где царила атмосфера табачного дыма и запаха пота от арестованных молодых людей, которые несмотря на разгар лета, носили кожаные куртки.
Из коридора он услышал голос Аскольда, который желал доброго утра полковнику Томасу. Начальнику полиции, Куни вспомнил, как Томас проводил планерку- и говорил о том, что нужно положить конец волне преступности. Он был их начальник- ему так положено говорить, ему это положено по чину.– так думал Куни.
Аскольд уезжал-Куни услышал, как тяжелая парадная дверь закрывается за ним и послышался шум мотора его автомобиля. Куни тоже собрался уходить —он, пересек передний двор и прошел между двумя большими каменными горшками, с розовой геранью, которые украшали выход на улицу Улози. Куни сел в машину и тоже поехал. Инспектор Куни наблюдал с одобрением и обидой, за машиной Аскольда- поскольку старший инспектор быстро набирал скорость и быстро исчез в конце пустынной уездной дороги, которая вела к улице Соулае.
Гл2
Услышав Аскольда, Куни обернулся. Суровое, тусклое лицо главного инспектора казалось серее, чем обычно, но он не проявлял никаких признаков усталости, а в его глазах, темных и твердых, как базальт, сияло торжество. Он был тупым человеком, с выдающимися чертами и сильным и устрашающим голосом. Его серый двубортный костюм, как и все другие его костюмы, выглядел более изношенным и смятым, чем когда-либо и казался, продолжением его грубой и изможденной кожи.
Хорошая работа! – воскликнул он. Как сказала бы ведьма после удаления глаз ребенка.
Куни терпел такие пошлости со стоицизмом. Он знал, что он говорит это им, чтобы все вокруг ужаснулись, и, по правде говоря, он всегда добивался своей цели, поэтому Куни сжал тонкие губы в вынужденной улыбке. В этот момент Аскольд протянул ему синий конверт, и таким образом дал ему возможность скрыть свое замешательство.
«Томас просто передал мне это», сказал Аскольд. В пять утра. Как и тогда 15 лет назад, как и тогда!
Куни взглянул на конверт с штемпелем Зелдана.
– Это тот человек, о котором Вы говорили мне, сэр?
– Ну, я обычно не получаю письма от поклонников Да, это от священника Арчири. Он сел на один из хрупких стульев, которые заскрипели под его тяжелым телом. Аскольд имел то, что его подчиненный называл отношениями любви и ненависти с этими стульями и остальной современной мебелью в своем кабинете. Блестящий паркет, синтетический ковер, стулья с яркими хромированными ножками, светло-желтые ставни были, по мнению Аскольда, непрактичными, трудно чистящимися и довольно быстро загрязняющимися. Но в то же время они порождали плохо скрытую гордость. Фактически, вся эта мебель имела свою функцию: она служила для того, чтобы произвести впечатление на неизвестных посетителей. Аскольд вынул письмо из конверта.
– Лучше, если я свяжусь с начальником центральной полиции Зелдана. Знаете ли вы, что мы учились вместе в Оксфорде? Его лицо изобразило комически-уродливую улыбку, и он зарычал: «В тени этих священных башен!» Затем он добавил: «Как я ненавижу все это!»
– Это правда?
– Что?
– Чем вы учились вместе в Оксфорде?
– Наверно! Или в другом подобном месте. Возможно, на спортивных кортах Итона. Единственное, что он сказал мне, было: «Теперь, когда у нас преступники под замком, я хотел бы, чтобы вы взглянули на письмо от моего хорошего друга, преподобного Арчири. Он исключительный человек, один из лучших людей, которых я знаю. У меня такое чувство, что этот вопрос имеет отношение к этому негодяю Даниэлу Сайсом.
– Кто такой Даниэл Сайсом?
