почешу…
Нуф-Нуф приятельски хрюкнул и подошел вплотную. Джонни подмигнул ему, сел на корточки и попытался осторожно надеть мешок на свою добычу.
Он не сделал Нуф-Нуфу больно. Ни капельки! Но у того, видимо, с мешком были связаны какие-то скверные воспоминания. Нуф-Нуф ловко извернулся и наполнил сарайчик первосортным визгом повышенной громкости.
– Тихо ты, шашлык несчастный! – прошипел Джонни и зажмурился. А когда открыл глаза, в сарайчике стало темнее. Сначала Джонни решил, что от страха потемнело в глазах. Но оказалось, не от этого. Джонни оглянулся и увидел, что полуоткрытую дверь загораживает Газетыч.
Несколько секунд похититель и хозяин молча смотрели друг на друга. Потом Газетыч укоризненно спросил:
– Значит, этому вас учат в школе? Свиней воровать?
После таких слов Газетыч закрыл тяжелую дверь. Он закрыл ее по-особенному: торжественно и зловеще. Сначала дверь заскрипела, будто крепостные ворота, и медленно двинулась с места. Потом, набирая скорость, она завизжала пронзительно и захлопнулась с грохотом и силой. С потолка посыпалась труха. Так, наверное, захлопывались за узниками двери в средневековых темницах. Лязгнул засов. Навалилась тишина. И сумрак. Правда, солнце било в щели и отдушины, но в этот миг внутренность сарая показалась Джонни темной и мрачной, как ночь на кладбище.
Он вздохнул и поморгал, чтобы скорее приучить глаза к сумраку. Потом огляделся.
Путей для бегства не было. В сарае – ни одного окошка. Под потолком светились две квадратные отдушины, но в них пролезла бы только кошка, да и то не очень толстая.
«Скверное дело», – сказал себе Джонни, и, как всегда от ожидания крупных неприятностей, у него стало холодно в желудке.
Зато окаянный Нуф-Нуф был, видимо, счастлив: кончилось его одиночество! Он уже забыл о разбойничьих намерениях Джонни и мечтал о знакомстве. Сначала Нуф-Нуф деликатно похрюкивал в углу. Потом, стуча копытцами по доскам, подошел и потерся боком о Джоннину ногу. Бок был щетинистый и колючий, как ржавая проволочная сетка. Джонни отпихнул Нуф-Нуфа:
– Иди отсюда, джирная балда! На джаркое тебя…
По этим словам вы можете понять, как был расстроен и взвинчен Джонни.
Нуф-Нуф убрался в угол и хрюкал там обиженно и удивленно.
Джонни подошел к двери. Чуть повыше его глаз светилась в доске дырка от сучка. Джонни встал на цыпочки и глянул на волю.
Он увидел, что старик возвращается.
Газетыч направлялся к сараю решительным шагом. На согнутом локте он нес моток веревки. Может быть, он решил повесить Джонни, как пирата, на потолочной балке, может быть, хотел связать его и в таком виде доставить в милицию; а может быть, решил выдрать юного похитителя этой веревкой.
Сами понимаете, что ни один из этих вариантов Джонни не устраивал. Мозги его просто закипели – так лихорадочно искал он путь к избавлению. Но старик приближался, а спасительных мыслей не было. И тогда Джонни понял: выход один
