они ни на что не налетели в этой бешеной скачке, ни Эркин, ни Андрей потом понять не могли. И уже в полной темноте они влетели во двор имения и остановили коней у ослепительно-яркого окна кухни.
– Эй! – заорал Андрей. – Есть тут кто живой?!
– Ты и мёртвого разбудишь, парень, – из кухни вышел с зажжённым фонарём Стеф, за ним, толкаясь, повалили остальные. – Вы вдвоём, что ли?
– Ага. Добрый вечер всем, – Эркин спешился. – Дай фонарь, Стеф, или посвети. Лошадей в загон надо.
– Держи. Как добрались, парни?
– Добрый вечер. Нормально.
– Добрый вечер, парни, это вы из Бифпита, что ли?
– Мамми, есть ещё чего им с дороги?
– Добрый вечер, как доехали?
– Откуда ж ещё, оттуда, конечно.
– Сейчас каши вам, молока ещё есть немного.
– Не надо, Мамми, нам бы выспаться.
– С дороги-то… поесть надо…
– Это весь день скакали?
– А хозяин следом, что ли?
– Всё потом, – Эркин привычно пересиливал накатывающую усталость. – Спасибо, Мамми, только спать хотим. Две ночи не спали.
– Чего ж так? Загуляли?
– Всё было, Стеф. Расскажем…
– Уж ты натреплешь…
Под общий гомон лошадей отвели в загон при конюшне, расседлали и оставили обсыхать. Ковбойские кони привычные.
– В сенной пойдёте?
– А что, занято там?
– Нет, вас ждёт.
– Молли, ты б показала дорогу, а то, небось, забыли.
– Сена бы натрусила им.
– А ну заткнись, довёл девчонку…
Эркин и Андрей взяли свои мешки, свалили сёдла и уздечки в конюшню – завтра разберём – и как-то добрели до сенного сарая. Эркин отдал кому-то фонарь. Всё равно глаза сами закрываются. Залезли на помост и прошли к еле угадывающемуся в темноте окну. Да, вот здесь. Эркин бросил свою ношу и услышал, как рядом так же упали мешки Андрея.
– Разуйся.
– Знаю. Ох, хорошо-то как, – Андрей рухнул на сено и зашуршал им, укладываясь.
Эркин заставил себя разуться, смотал и сунул в сапоги портянки, привычно положил сапоги в изголовье к мешкам и лёг, вытянувшись. Вот и всё, приехали. Ещё успел подумать, что надо бы ремень расстегнуть, а то давить будет, но уже во сне.
На рассвете Эркин привычно проснулся. И не сразу вспомнил, где он и почему он здесь. Сено, тишина, не слышно всхрапывания лошадей и пофыркивания бычков. А вспомнив, улыбнулся. Бычков нет, лошади в загоне, можно спать. Он осторожно сел, нагрёб сена на ноги себе и Андрею и снова лёг. Андрей вздохнул:
– Эркин, ты?
– Я. Спим ещё.
– Это хорошо-о, – зевнул, не открывая глаз, Андрей. – Это ты правильно… – и заснул, не закончив фразы.
Эркин лежал, закрыв глаза и распластавшись на сене. Это тебе не на простынях в люксе. Ну вот, осталось… вчера было семь дней, значит, уже шесть.
