Весны моей позолота. Мария Бюхнер

      «Какого цвета бывает тоска?» —

      спросила знакомая раз у меня.

      Ответ ей дала, сколь могла я, простой:

      И светлой бывает, и темной – порой.

      Бывает – от слабости. И от любви.

      И ей не противься. И с ней не мудри.

      Коль плачется – плачь. В голос реви.

      Все чёрные мысли до дна пробери.

      Сквозь частое ситечко жизнь пропусти

      и в том, что просеялось, – смыла не жди.

      Лишь в этой оставшейся сверху руде

      разгадку найдёшь и себе, и тоске.

      А счастье? – Непрочно. И часто оно

      нам испытанием в жизни дано.

      «Какого цвета бывает беда?» —

      спросила подруга вдругорядь меня.

      И вновь ей дала мой ответ я простой:

      и белой бывает, и чёрной порой.

      Белая – жалость. Носим в себе.

      Жалея других – сами в беде.

      Черная – зависть. Горе без дна.

      Дни без солнца. Ночи – без сна.

      Черное горе – где берег? Где – друг?

      Реальность размыта в сплетении мук.

      Черное горе – выпей до дна.

      Выпив и выжив – станешь – сильна.

      Где ты ещё такое чудо встретишь:

      протяжный шепот капель по листве,

      озоновую свежесть на закате,

      край солнца в туче где-то вдалеке?

      И где ещё так сердце встрепенётся,

      как не в родимой смалу стороне,

      где каждый кустик эхом отзовётся,

      хранимым свято в сердца глубине.

      Где дышится так полно и привольно,

      где времени спокоен вечный ход,

      как не среди холмов, лежащих вольно,

      вдоль берегов знакомых с детства вод.

      Где ты ещё такое чудо встретишь,

      где обретёшь молитвенный покой?

      Где сам себя по меркам детства сверишь: