полоска, выделяющаяся на горизонте. Ограждение, как мне вскользь объяснил Чарли. Причем, забор громоздкой, внушительный. Такой большой участок трудно скрывать от посторонних глаз, о чем я не побрезговала уточнить.
– Официально здание зарегистрировано как фабрика. Там даже что-то производят, дабы соответствовать легенде и получать какую-никакую прибыль. Я думаю, там теплицы для выращивания. Специи вроде. Так говорил Алекс.
К, слову, Алекс и был тем идейным вдохновителем, кому пришла в голову великолепная мысль отправить нашу группу на север. Он даже нашел смысловую нагрузку такому выбору:
– Вы не думали, что начинать самостоятельную жизнь в сложных условиях – это великая удача? Если вы научитесь выживать на севере, то любые препятствия на вашем пути станут сущим пустяком.
Отец доверял Алексу. Советник по совместительству являлся ему близким другом. Потому, решение Алекса никто не поспешил опротестовать.
Осталось лишь надеяться, что власти центра не подумают обременить “добровольцев” полезным трудом. К таким переменам в жизни я не готовилась. А случится, могло всякое. Родителям не на руку отъезд наследницы и они с большой вероятностью пошли на сделку, чтобы проучить непутевую, избалованную дочь.
Только избранные знали, кто я и откуда. Скорее всего, наши провожатые – единственные люди, которым известны наши с Чарли истории. Для остальных мы являлись двумя товарищами, чьи родители устали возиться с детьми, потому отправили нас как можно дальше. Сами же они, по теории, жили в Северодвинске. Архангельский центр был ближе всех остальных, оттуда они могли «приглядывать» за нами и требовать отчеты. История непритязательная, а также легко объясняла причины, почему мне и Чарли (хотя в большей степени мне) запрещается покидать территорию базы. Нам обещали выделить все необходимое для спокойной жизни, я надеялась, что комната и питание три раза в день входило в список нужных вещей. Жестоко со стороны надзирателей отправлять нас в глушь и заставлять работать. Еще чего, и целину могут заставить осваивать. Все с них может статься. А мне потом поставят памятник, как великомученице, которая не выдержала испытания мытьем посуды.
От таких переживаний я не смогла избавиться и после того, как мы подъехали к воротам. Снаружи бродил парень, вооруженный, совсем как пограничник. Даже интересно, действовал ли он в согласии с местными законами или же нарушал их в угоду птичьему режиму. В темноте он размахивал фонариком, поднося их к нашим лицам. «Пограничник» не ожидал приезда гостей. Видимо, Марк и Ко уехали в смену другого охранника. Все возможно, мы не предполагали, что потратим столько времени впустую, пока Чарли ликвидировал последствия поломки.
"Пограничник" был не единственным препятствиям на нашем пути. В вышине я заприметила пару птиц, летающих вдоль стен. Обычные птицы в такое время не машут крыльями. Издалека я не могла определить, кто нес вахту на высоте, но определенно кто-то большой, не какая-нибудь синичка.
