безопасности. – Он повернулся к Грохе: – Считаете нужным – оформляйте им пропуска. Я подпишу.
Спустя час оперативники вошли на территорию научного лагеря. Короленко предоставили всю информацию, которую он запросил: список тех, кто последние трое суток покидал базу (таковых набралось человек тридцать), с какой целью, их имена, фотографии и род деятельности. Все, кроме личных данных. Вскоре в небольшой комнате бункера службы безопасности оперативник уже беседовал с первыми потенциальными «свидетелями». Точнее, с подозреваемыми, но начальнику охраны знать это было не обязательно.
Люди сменяли один другого, приходили и по двое, попадались иностранцы, так что начальник опергруппы время от времени переходил на английский. Собеседники пожимали плечами, хмурились, качали головой отрицательно – никто ничего не видел. Но Короленко и не рассчитывал, что найдутся нужные свидетели. Долгие бесплодные расспросы были нужны, чтобы отсеять все лишнее и, самое главное, утомить начальника охраны, усыпить его бдительность и убедить, что «опера белые, пушистые» и выполняют все, что обещали.
Оперативник с самого начала знал, кто ему нужен, и оставил его напоследок. Молодой парень, биохимик выходил в Зону утром, после выброса. Заявленный им перед выходом маршрут пролегал аккурат по тем местам, где нашли уазик с мертвыми конвоирами. А вернулся он уже за полночь, так что в лагере едва не забили тревогу. И, глядя на его фотографию, опытный сыщик сразу почувствовал, что человек с таким лицом способен на отчаянные поступки.
Едва младший научный сотрудник Андрей Мельниченко появился в комнате, Короленко понял, что не ошибся: высокий – за метр девяносто, жилистый, сильный, с упрямым волевым лицом и умными глазами, этот способен подобрать в глухом лесу незнакомого мужика в наручниках. Другим это и в голову бы не пришло.
Оперативник начал разговор, как и со всеми прочими, вежливо и ненавязчиво, сразу ощутив, что парень нервничает, а начальник охраны ничего не заподозрил и расслабился. И тут за дверью послышался какой-то шум. Он все нарастал, пока обеспокоенный Гроха не выглянул в коридор. Посреди коридора пунцовый как помидор старший следователь (помощник Короленко) тыкал в лица охранников своим штатным ноутбуком и вопил благим матом. Разобрать можно было лишь отдельные слова, такие как: «Сломали, уроды! Всю жизнь за него расплачиваться будете!» Оторопевший от такой истерики начальник охраны выскочил в коридор, и оперативник наконец остался с Мельниченко один на один. Времени теперь нельзя было терять ни секунды.
Короленко резко подался вперед, опершись руками на стол, и заглянул парню в глаза. Лицо сыщика за мгновение преобразилось до неузнаваемости – на нем появилась наглая ухмылка, от которой Мельниченко вдруг замутило. Сам череп у оперативника будто вытянулся и стал походить на голову какого-то экзотического гада.
– Ну что, Андрей Викторович, – с отвратительным причмокиванием выдал оперативник, выпятив нижнюю челюсть, – признаемся чистосердечно? Почтим память невинно погибших в Чернигове?!
