гражданину обеспечены жилье и работа.
– Ну и до кучи, – Столбов показал двухлитровую бутыль с жидкостью цвета разведенной марганцовки. – Называется эта радость «Три семерки», к напитку юности отношение имеет разве что по цене. Сделано во Владикавказе. Подготовить, причем оперативно, технические изменения в госрегламент, чтобы такой коммерческий терроризм был бы исключен.
– Насчет кавказской бормотухи – согласен, – неторопливо сказал Батяня. – Насчет остального не уверен. По деревням начнут гнать «табуретовку», в городах появятся пьяные углы.
– И будут покупать стеклоочиститель, – усмехнулся кто-то.
– Сказка, – резко возразил Столбов. – Вся русская интеллигенция знает рецепт коктейля «Сучий потрох». Таня, помнишь?
Татьяна, склонившись к ноутбуку, строчила очередное письмо-рекомендацию по сегодняшним утренним событиям. Услышала, ответила будто готовилась:
– Пиво «Жигулевское» – пятьдесят грамм, шампунь «Садко – богатый гость» – тридцать грамм. Резоль для очистки волос от перхоти – пятьдесят грамм…
– Семьдесят грамм – перебил ее Столбов. – А ты его пила?
Татьяна буркнула, что «сучий потрох» такая же романтика, как «вересковый мед»: все читали, никто не пил.
– Вот именно, – кивнул Столбов. – Вся интеллигенция знает рецепт «Сучьего потроха», но не пьет. А также знает, что народ гонит по деревням первач. На самом деле, если взяться резко, чтобы все видели: не болтовня, то самогонная партизанщина будет по минимуму. Сначала много воя и плача, разные жуткие истории: там инвалида в очереди задавили, там денатурата хлебнули. Потом, лет через пять, пойдет честная статистика: раза в два меньше пьяных травм, смертей и зачатий. Только по горбачевским реформам эта статистика была опубликована, когда спирт «Ройяль» продавался во всех киосках, двадцать четыре часа в сутки.
Спор насчет самогона продолжался.
– Вот скажи, деревенский детектив, – обратился Столбов к белобрысому парню, почти одного возраста с Максом, – сдохнет русская деревня от спиртовых суррогатов, если сработает проект «Антиводка»?
– Так я же работал на земле не в совсем русской деревне, – смущенно улыбнулся парень. Что было понятно – на таком серьезном совещании, он присутствовал второй раз.
– Хорошо, сдохнет ли русско-чухонская деревня?
– Нет, – уверенно ответил парень. – Любители суррогатов вымерли в девяностые. Кто не пьет – тот не будет. Остальные станут затовариваться заранее, если повод.
– Будем считать – финальная реплика, – подытожил Столбов. – Что же, проект «Антиводка» разрабатывается, доводится, объявляется народу.
Белобрысого парня звали Кирилл Степанов, был по званию капитан полиции, жил до недавних пор в Ленинградской области. В прошлом году, когда полпредом округа стал Столбов, на Таллиннском шоссе, «земле»
