вам необходимо беречься, не волноваться, все остальные осмотры и обследование вы тоже предпочтете произвести дома?
– Да, было бы очень здорово.
– Хорошо, я вас понял.
Кивает, выходит. Накидываю халат, я не могу ждать. Иду искать папу. Очень кстати в коридоре встречаю горничную.
– Елена Викторовна, вы случайно не знаете, где папа?
– Александр Платонович в кабинете, к нему никого не пускают, целый день ведет какие-то переговоры.
– Спасибо.
Выдавливаю что-то вроде улыбки, иду на первый этаж, к кабинету. У двери стоят неизменные Стёпа и Витя, меня с детства учили именно так, вся обслуга всегда имела имя и отчество, а эти два джентльмена только короткие как клички имена.
– Добрый день, можно к папе?
– Добрый, сейчас уточню.
Стёпа ныряет в кабинет. Я остаюсь с Витей, у этих людей даже есть семья, насколько мне известно, они бывают в своей семье до неприличия редко, я не помню, чтобы у них были отпуска, иногда одного из них на пару дней сменяет кто-то незнакомый, но более трех дней они еще ни разу не отсутствовали. Мой папа считает их практически членами семьи, но теплоты в этой «семье» никогда не было. Со мной они всегда холодно нейтральны, но я доверяю им как ангелам-хранителям.
Дверь открывается, Степа рукой указывает мне, что входить можно.
Папа сидит в своем кресле, руки в замке, большими пальцами держит подбородок. Безупречный – в деловом костюме, с уложенными волосами, белым воротничком, только глаза прищурены, смотрит не моргая.
– Пап.
Подхожу ближе, сажусь напротив, он будто отмирает, часто моргает.
– Да, Алис. Что говорит врач? Тебе уже лучше?
– Я поэтому и пришла. Пап, что там с Игнатом?
Пару секунд подбирает слова, барабанит пальцами по столу.
– Следствие не пройдет так быстро, как хотелось бы. Я уже говорил тебе, что, возможно, он откупится, главное – как он будет действовать потом. Его ищут, главное – найти его первыми, чтобы дать защиту.
– Удалось выяснить, чьи были наркотики?
– Это были его наркотики, малыш.
Говорит твердо, с нажимом. Мой мозг начинает путаться.
– Как его? Разве он мог.
– Как видишь, мог, – в голосе папы появляется еще и строгость. – Я же могу говорить с тобой как со взрослой, открыто, да, Алиса? – Киваю, мы с отцом всегда были предельно откровенны друг с другом, странно, что он уточняет сейчас. – Игнат допустил большую ошибку, ввязавшись в это дело, и сейчас я рву жопу, чтоб его спасти, только ради тебя. Мне изначально не понравилось, как активно он занялся налаживанием связи с Америкой, но я предположил, что молодой взгляд, новые перспективы, доверился ему. Честно говоря, спасать его мне совсем не хочется, но ты выбрала его в спутники жизни, и я уважаю твое решение. Будь спокойна, я
