и выскользнула из купален.
Усталость сковала мысли и движения. Вита едва не упала под ноги старшему центуриону, спешившему в сторону претория. Не видя уже ничего вокруг, добрела до отведенных врачам палаток. Где, во имя светлых богов, поселили старшего медика? После прибытия к стенам Тира Вита еще ни разу не видела отведенной ей койки. Может, прилечь в госпитале?
Перед благородной Валерией возникла мужская грудь, жилистые плечи. Добротная походная накидка была заколота фибулой в виде черной змеи. Вита подняла взгляд, пару секунд недоуменно разглядывала нахмуренное лицо Авла. Какие у Корнелиев все-таки выдающиеся носы!
Сильные руки взяли ее за плечи, развернули, куда-то повели. Уверенная ладонь легла на затылок, заставляя пригнуться и нырнуть под откинутый полог. В палатке было сумрачно и тепло. Толчок в спину, давление на плечо, и Вита неуклюже села.
В голове царила пустота. В руки ей вложили пузатую плошку, желудок заурчал, почуяв аромат густой легионерской похлебки. Когда начальница прикончила первую порцию, Авл без слов протянул ей вторую. Горячая еда словно стала центром, вокруг которого тело и разум обрели подобие равновесия. Вита почувствовала себя почти разумным существом.
Авл все еще хмурился. С его резкими фамильными бровями и угольно-черными глазами это выглядело весьма внушительно.
– Бессмысленно тебя сейчас расспрашивать. Поговорим завтра.
Благородный Корнелий помог ей снять сандалии и накидку, ничуть не гнушаясь ролью слуги. Мэйэрана свидетель, Вита не раз делала для него то же самое, хотя в случае Авла причиной конфуза обычно оказывалась амфора коллекционного вина. Друг завернул ее в покрывало. На мгновение положил ладонь на лишенную волос голову. Руки целителя излучали тепло и покой.
– Спи.
Уходя, он бросил что-то на холодную жаровню и плотно закрыл за собой полог, погружая палатку во тьму.
Усталость Виты была сродни боли. Благородная Валерия вытянулась на узком матрасе, зарылась в покрывало, расслабилась…
И, конечно, именно в этот момент медика-приму настигли бессонные мысли.
Донесение от внешних дозоров. Трибун, в полном доспехе, при оружии, явно готовый к бою… Есть ли у нее время на отдых?
Не то чтобы тут наличествовал выбор, но да, время пока есть. Если б Аврелий склонен был под влиянием момента рубить сплеча, все было бы уже кончено.
Вита перевернулась с живота на бок. Сжала пальцы, сминая одеяло.
От всего расклада на пол-империи несло политической падалью.
Император вынужден сохранять лицо перед нетерпимыми к любой скверне старшими расами. Он и рад бы впасть в декадентство и веротерпимость, но договор с Дэввией, но послы Альты, но украшающие двор своей мудростью риши… Легат, ветеран сенатских интриг, от ответственности попытается увернуться. А исполнители? Каково бы ни было решение, принявших его смешают с грязью.
