не вступи он в ссору с противником. И чем сильнее окажется соперник, тем польза от его имени больше станет. Коли предал Иисуса Иуда за монеты звонкие, разменяв на кровь душу свою тошную, представив перед людьми таковую, сугубо ему данную, избранность, так и Никон в землях царства Русского, аки Иуда, верования предков с грязью вымешал, грехопадение личное принявши, остаток жизни в тягостных думах пробыл. Снова Личутин, Владимир Владимирович, берётся за продолжение, сказ начав о расколе православия, подводит читателя под событий развитие, перемен в обществе отражение, царских симпатий сменчивость, мнительности патриаршей неистовой, Аввакума редкого упоминания удостаивая.
Отчего так Никон мечется, что покоя нет ему? В дела рук он истово верует, твёрдо знающий правильность пути избранного. Крест нести не потребуется. Но Личутин иначе думает, на свой лад крылья срезая избраннику божию. Мысли адовы лезут Никону в голову, сомневается патриарх в содеянном, крепко задумывается над тягостью сотворённого. Христос ли он всамделишный? Не надумал ли он про себя лишнего? Заблудилось пришествие в людских сомнениях, яму вырыл невольно Никон праведный, плюнув в колодец с водою чистою. Не простят теперь веры очернения, песком омоются и с верой новой свыкнутся. Колодец другой людям вырыть не получится, худшим сиё окажется попранием, нежели реформы Никона.
Что же царь не скажет Никону, не укорит его в смущении православия? Не до того наместнику божию, прочими забавами он увлекается: на медведя в одиночку с кинжалом охотится, кречета на дичь прочую натравливает, растения в огороде для пропитания выращивает. Всё равно нет в Никоне готовности к послушанию, кулаки у патриарха на монахов чешутся. Мнение противное имеющих со свету сжить желать начинает.
За метаниями лиц государственных быт прочих важных лиц исторических опускается. Малость позволяется читателю за мучениями оных подсматривать. Будто не противился воззрениям Никона протопоп Аввакум ему противопоставляемый, соратник патриарха по кружку ревнителей благочестия. Будто с пустого места и по ощущению собственному, ибо не во благо понимания промысла божия свершился раскол между единомышленниками, о чём хотелось бы узнать в подробностях. Не той мыслью тешится читатель, об ином Личутин собрался сказывать.
Речами повествование переполняется. Самобичеванием словесным герои занимаются. Понимают же, не вернуть содеянного. Но верят в благоразумие людское, должное прибегнуть к искоренению ереси. Не устоять патриарху богопротивному, падёт он под гневом божиим. Да сохраняет устойчивость Никон, ниц повергая в нём сомневающихся. Отправляет в дорогу дальнюю в числе прочих и Аввакума, на муки обрекая продолжительные. И сам Никон в Личутина представлениях мыслями изводится, забывши о Христа воплощении.
В силу своего понимания истории некогда произошедшее на страницах писателем сказывается. Не проста беллетристика под пером Личутина, в очередной раз обилием словес
