бедны. То тут все просто сверкало изобилием и богатством, чем дальше мы продвигались, тем больше это бросалось в глаза. Высокие дома выстроенные из самых дорогих и прочных пород дерева а так же камня, были выкрашены в различные цвета, они словно старались перещеголять друг друга по красоте и порой это выглядело просто нелепо но все же красиво.
Так же практически каждый дом был украшен резьбой, как в виде незамысловатых узоров, так и рисунков изображающих крылатых и сухопутных животных, цветов и даже членов семьи, проживающих в этом доме и запечатленных на стенах, золотой кистью настоящего мастера!
Главная улица, ведущая на городскую площадь, была словно перенесена в этот мир, из волшебных сказок, которые в детстве рассказывала мне мама.
Мама… Я вспомнил ее чистое, нежное и красивое лицо, на котором нередко появлялся румянец, ярко зеленые глаза и каштановые волосы.… Вспомнил, как каждую ночь она целовала меня, перед тем как Я отправлюсь в царство несбыточных грез и ярких сновидений. А потом.… Потом ее не стало, Ее погубила чума, что в те годы забрала жизни стольких несчастных.
Обращая внимание на здешних людей, в глубине души я отметил огромную разницу между богатыми и бедными. Если люди более низкого происхождения одетые в однообразную, серую и нередко грязную и рваную одежду встречали меня с искренней улыбкой в которой таилась надежда что с новым правителем их жизнь изменится в лучшую сторону, то люди более богатых слоев, отъевшиеся, одетые в роскошную одежду и с ног до головы увешанные золотыми украшениями, тоже встречали и провожали меня с улыбкой, но взгляд их оставался холодным, оценивающим, преисполненным жадностью к своим богатствам и ненавистью ко всему новому. Сомневаюсь, что большинство из них нажило свое состояние честным трудом…
Наконец дорога вывела меня на огромную городскую площадь, вымощенную пластами из белого камня. В центре площади возвышался фонтан, сделанный в виде красивой женщины с раскинутыми в стороны белоснежными крыльями ангела, из перьев которых ключом била вода. В одной руке женщина держала ребенка, крепко обнимающего ее за хрупкую шею. Его маленькие крылышки, были расправлены, словно вот вот он должен взлететь. В другой же руке был зажат длинный усыпанный алмазами меч. Не единожды Я видел эту скульптуру, но признаюсь, каждый раз, от ее вида перехватывало дыхание. Настолько художник сделал ее живой и красивой, словно божество, увековечившее на себе его имя и славу, но насколько я знал, судьба этого скульптора, не была к нему столь благосклонна, нежели к его творению.
Около ста лет назад, когда он установил этот фонтан, правитель крепости Брион третий, что приходился мне прапрадедом, был настолько восхищен работой мастера, что вместо благодарности велел по локоть отрубить ему руки, дабы он не когда и не где, не смог создать творение подобное этому, и скульптура Ортханка, навеки славилась как последнее творение великого мастера, подобно которому, не сыскать не в одном государстве
