в сторону Тауни.
Брук повернула голову, чтобы посмотреть, как отреагирует Тауни.
– Да работала я, и ни в какие неприятности из-за травы не попадала. Зато ты показываешь ребенку плохой пример. Как ты вообще об этом пронюхала? Тебя же послали в интернат, из которого ты потом сбежала и так и не вернулась домой, – заявила Тауни.
– Вы с мамой не единственные родственники, с которыми я общалась. Я разговаривала с папой не реже, чем раз в месяц, пока он был жив. Если я правильно помню, добрая фея передала в школу два денежных взноса на стипендии, чтобы тебя не турнули.
– Мы тогда прогуляли школу, чтобы съездить по магазинам, – пояснила Тауни для Брук. – Мама разозлилась из-за того, что я промотала все деньги с ее кредитки, а не потому, что прогуляла уроки. Меня собирались выгнать, но мама не хотела отдавать меня в обычную школу.
– Почему? – спросила Брук у Тауни.
– Она считала, что в государственную школу ходят только отбросы общества, – ответила за нее Харпер.
Брук повернулась, чтобы взглянуть на Дану.
– Но я ведь не отброс. Похоже, ваша мама была не такая, как моя бабушка Лейси.
– Есть немного, – сказала Дана и крикнула в сторону кухни: – Завтрак божественный! Я уж позабыла вкус твоих блинчиков, дядя Сед.
Тауни поменялась бы с Даной матерями даже не глядя. Когда Лейси приезжала каждое лето забирать Дану, она относилась с одинаковой добротой и к Харпер, и к Дане. Дана искренне скучала по своей матери, пока жила в пансионате. Тауни не могла припомнить, чтобы она когда-либо испытывала подобные чувства. Гораздо чаще она мечтала о том, чтобы никогда не возвращаться домой.
Сед вынес еще одну тарелку с шестью большими блинами и снова ушел обратно на кухню.
– Это рецепт Энни. Секрет в том, чтобы сначала взбить белки и потом смешать их с тестом. Блинчики получаются легкие и воздушные. Пора мне начинать готовить блюдо дня. Сейчас по округе поползут слухи о том, что мы открылись; есть тут поблизости ребята, которые всегда приходят в пятницу на обед, – сказал он на ходу.
Тауни наспех доела свой завтрак и соорудила себе бутерброд с яичницей-болтуньей и беконом на перекус. Если долго следить за ростом травы, то можно и аппетит нагулять. Пока она шла к коттеджу, ее щеки обдувал нежный утренний бриз. Она застегнула молнию на куртке и присела на один из винтажных металлических стульев на крыльце. Стул был красным, как и тот, что стоял у домика Харпер. Это казалось логичным – у них с Харпер есть общие родители и родословная, и, стало быть, они были с ней как два стула, выполненные по одному образцу.
Вдруг на перила у крылечка сел кардинал и вытянул голову в сторону Тауни. Она сидела не шелохнувшись и вслушивалась, как птица о чем-то препирается с белочкой на иве между седьмым и восьмым коттеджами. Вдали послышались крики петуха, исполнявшего приветственные утренние песни. К хору присоединились несколько лягушек, а парочка малиновок щебетали и скакали по двору.
Ярко-оранжевый диск солнца завис над горизонтом, и света было достаточно, чтобы разглядеть
