не получалось. От его прикосновений горела кожа, и жар растекался волнами по всему телу. Мышцы живота напряглись, груди…
Да что же такое с ней происходит?
Впрочем, ответ Ева знала. Знала, потому что росла в реальном мире. Просто раньше с ней ничего такого не случалось.
– Ты не расслабилась, – негромко сказал он.
– Нет. – Но и останавливать его не хотелось. – Знаешь… ты вовсе не помогаешь мне.
– Да и себе тоже. – Его пальцы продолжали мять, давить, растирать. – Но и удержаться не могу. Мне так хочется прикасаться к тебе… даже если больно. – Джон шумно выдохнул и опустил руки. – Не думал, что такое случится. И не хотел. Хотя… Нет, черт возьми, хотел. Хотел трогать тебя, хотел… С самой первой секунды, как увидел тебя на ступеньках. – Он со вздохом опустился на стул. – Извини. Не знал, что ты…
Не знал, что она так отзовется на его прикосновение? Она и сама этого не знала. Желание не пришло, оно обрушилось, ударило молнией. Опалило, растопило, выжгло все прочее. И ему невозможно было противиться. Ева не хотела этого, не ждала и теперь инстинктивно пыталась не думать о том, что оно означает.
– Все в порядке. Я не… Ничего ведь и не случилось.
– Не случилось? Черта с два. – Джон Галло отвел глаза. – Я пытаюсь разобраться, в чем дело… решить, как быть дальше. Послушай. Я, конечно, не святой, но на каждую встречную не бросаюсь. А вот сегодня… такой сумасшедший вечер. Обычно я в чужие заварушки не вмешиваюсь, но сегодня не удержался. Не мог смотреть, как они над тобой издеваются. И от тебя не мог глаз отвести.
А она не могла отвести глаз от него. Как ни старалась смотреть в сторону, взгляд все равно тянулся к нему. Вот и сейчас Ева видела только его руку, лежащую на подлокотнике.
Коротко подстриженные ногти. Чистые. Длинные и сильные пальцы, только что массировавшие ей шею. Она все еще ощущала их на своей коже.
Грудь вдруг сдавило, сердце застучало часто-часто.
Он посмотрел на нее.
– А, черт! – Щеки у него горели, темные глаза сузились, взгляд остановился сначала на ее горле, потом медленно спустился ниже, на грудь.
Ева понимала, что должна остановить это все, и отчаянно пыталась зацепиться за что-то и вырваться из обволакивавшей ее паутины чувственности.
Роза. Из-за нее они здесь. Нужно переключиться на Розу.
Она оторвала от него глаза.
– Роза боится, что у нее могут отобрать ребенка.
– Я не хочу говорить о Розе. – Джон произнес это негромко, но так, что у нее по спине пробежала дрожь. Раньше она и не подозревала, что дрожь бывает не только от холода, но и от жара. – Хочешь переменить тему, да? Ладно, постараюсь не думать о тебе, хоть это и нелегко. – Он провел ладонью по густым темным волосам. – Что ты сказала? Ах да! Но почему они хотят забрать у Розы ребенка?
– Думают, что она могла ударить или уронить Мануэля. Но это полная чепуха. Роза любит малыша.
Джон кивнул:
– Это даже я заметил.
– Вот
