в далеком 1942 г., никто еще из чудом выживших лейтенантов не мог себе представить, что они будут со скорбью и завистью вспоминать своих погибших товарищей, что их невольное спасение от гибели в кровавой керченской мясорубке обернется для них в фашистском плену таким чудовищным кошмаром, что некоторые из пленных примут жуткую смерть за колючей проволокой как милосердный дар судьбы, избавивший их от земного фашистского ада.
18 мая 1942 года в районе переправы на берегу Керченского пролива немецкие солдаты подобрали контуженного разрывом снаряда и оставленного на поле боя русского лейтенанта Матвея Лифинского, командира роты 873-го стрелкового полка 276-й сд 44-й армии Крымского фронта. Его не пристрелили на месте, как нередко поступали гитлеровцы с ранеными бойцами и командирами, а отправили на сборный пункт военнопленных. Кровопролитные сражения на поле боя с оружием в руках для лейтенанта закончились, начиналась другая смертельная схватка, оружием в которой были беспредельное мужество, огромная сила воли и безграничная преданность своей Родине. Тяжелые бои, тысячи погибших остались позади. Впереди был плен, людские потери в котором были не меньшими.
Глава III. Плен
А народ, бывший в нем, он вывел и положил их под пилы, под железные молотилки, под железные топоры, и бросил их в обжигательные печи.
В плену истинное мужество заключается не в том, чтобы призывать смерть, когда не осталось сил жить, а в том, чтобы остаться непоколебимым перед смертью, когда цена жизни – предательство. Тяжелыми, а для многих смертельными, были первые дни, недели и месяцы плена. Чтобы лучше понять отношение лагерной охраны к военнопленным, достаточно прочитать мемуары немецкого солдата Кёрнер-Шрадера: «На деревянных вышках – охрана с пулеметами. Между вышками парные патрули с собаками. Когда темнело, пленных с помощью собак отгоняли от ограды к центру лагеря. Охранники поднимались по лестнице на вышку и там передавали пулеметы. При передаче часовой, отстоявший свою смену, давал очередь в толпу пленных, согнанных в центр лагеря, как доказательство того, что он сдавал исправное оружие. А в центре лагеря на песке оставалось несколько трупов. После этого заступающий на пост часовой лично сам проверял пулемет, давая очередь по толпе. Затем сдавший вахту охранник спокойно спускался с вышки» (Кёрнер-Шрадер П. Дневник немецкого солдата).
Из приказа по 60-й немецкой мотопехотной дивизии № 166/41, опубликованного в сборнике материалов «Нюрнбергский процесс» (МНП, документ СССР-124/3): «Русские солдаты и младшие командиры очень храбры в бою. Даже отдельная маленькая часть всегда принимает атаку. В связи с этим нельзя допускать человеческого отношения к пленным. Уничтожение противника огнем или холодным оружием должно продолжаться до тех пор, пока противник не станет безопасным… Фанатизм и презрение к смерти делают русских противниками, уничтожение которых обязательно».
Немецкий солдат, выполняя подобный
