отправился домой. Отлежаться и приняться за поиск двойника, который должен заменить его на конференциях и совещаниях, пока он будет мотаться по темным делишкам прошлого.
Темное прошлое
Мы иногда ныряем в прошлое так, что можем утонуть, где давно нет моря. (Автор).
Не помня себя, Владимир добрел до кровати, голова начинала раскалываться, словно бубен древних ацтеков после возвещения об опасности. Гул все усиливался. Владимир лежал на кровати и не думал ни о чем. Его мозг был в состоянии автономного режима, выдавал картинки, которые он давно забыл. Хотел забыть. Надеялся что забыл. Ревущим потоком разверзлась тьма и рухнула всей своей массой на землю, на ничего не подозревающих людишек. Это был настоящий ад. Крики людей сменялись смехом. Смех то стихал, то снова возвещал о приближении очередной волны. В конце концов, Владимир перестал различать звуки, как в тот момент, когда на него наехал автомобиль. Но радоваться не пришлось. Звуки сменились картинками из прошлого. Кровь. Поломанная рука в детстве. Снова кровь, но уже чужая. Он увидел себя в маленькой хижине посреди пустыря, вокруг не было никого, но на нем была чужая кровь. Владимир выбежал из хижины, огляделся. Никого. Снова вбежал в хижину, пытаясь оттереть руки кусочками материй, разбросанных по полу. Но вместо того чтобы стирать не большие пятна, он только сильнее вымазывался. Как будто эти пятна были неиссякаемыми источниками. Но он не был ранен. В его мозг прокрался страх. Он стал все судорожнее тереть, измазываясь все сильнее, пока, наконец, не выбежал из хижины и побежал. Куда глаза глядят. Он не мог объяснить этот порыв, но он следовал ему, пока не очнулся в судорогах на своей кровати.
Сперва взгляд упал на стену, она словно стена детского надувного батута, ходила из стороны в сторону. Это его не напугало, а наоборот позабавило. «Вертолеты» были известны ему по пьяному и наркотическому угарам. Правда, эти галлюцинации ему запомнятся надолго, так он думал в этот момент. Когда взглянул на потолок, тут то его сердце и замерло. На потолке волнами колыхалась лужа крови. Он закрыл глаза. На миг все стихло, он даже услышал звук проезжающего мимо его окна транспорта. Взглянул на стены, они немного плавали, но уже не так, как минуту назад. И наконец, на потолок. Потолок был, как прежде, чисто выбелен.
Владимир приподнялся и сел на кровать, почувствовав непреодолимое желание выпить. Ему нужно было расслабиться и поспать. Не помня сам, как добрался до бара и вытащил из него бутылку пятилетнего виски, вбил пробку внутрь карандашом, сломав его и бросив в сторону камина, стал хлестать виски с горла, проклиная свои привычки, слепого водителя и то, что он сейчас напивается, вместо того, чтобы отсыпаться. Постепенно волнения на стенах прекратились. Он, наконец, отключился.
Спустя пару часов, как ему показалось, Владимир проснулся и осознал, что голова в порядке. Оглядевшись, он наткнулся на бутылку виски, к которой недавно присасывался и к своему удивлению обнаружил, что бутылка цела и запечатана. А поломанный карандаш, которым он якобы ее откупорил, лежал на тумбочке,
