только ворчать и исходить недовольством в полном одиночестве. Наконец, в коридоре послышались шаги, распахнулась белая дверь, и в палату по-хозяйски вошла изящная светловолосая женщина лет тридцати с милыми ямочками на щеках. Синий медицинский костюм выгодно подчеркивал ее фигуру.
– Доброе утро! – приветливо сказала она, посмотрела на капельницу, а потом, придвинув стул к кровати, уселась возле пациента и очаровательно улыбнулась.
– Ну, как ваше самочувствие?
– Нормальное, – ответил Гуров, но вместо бодрого ответа из его горла вырвался хриплый звук.
– Ну до нормального еще далековато, – покачала головой доктор. – Но организм у вас сильный, поэтому и прогнозы у меня на ваш счет вполне позитивные. Давайте знакомиться. Меня зовут Ольга Максимовна, я ваш лечащий врач, и вам нужно меня слушаться, товарищ полковник.
– Очень приятно, – вздохнул Лев. – Скажите, а нельзя ли…
– Нельзя, – прервала его Ольга Максимовна, доставая из нагрудного кармашка градусник. – Можно только предписанное мной и постельный режим с калорийным питанием и полным покоем. А сейчас измерьте температуру.
Гуров послушно зажал градусник под мышкой. Кончилась вольная жизнь казака, подумал он с усмешкой. Ох залечит она меня, ох замучит процедурами.
– Скажите, а когда здесь у вас кормят? – неожиданно спросил он и тут на самом деле почувствовал, что у него пробудился дикий аппетит.
– Хороший признак, – с уважением отметила доктор, вынимая из-под руки пациента градусник и глядя на показания. – Ну а с температурой у нас пока плоховато, хотя в вашем случае это объяснимо. Не будем делать выводов, Лев Иванович. Будем наблюдаться, лечиться! Сегодня у вас питание скудное, но высококалорийное. И таблеточки, и микстурки. Вы же будете все принимать по предписанию? Не будете шалить? Сейчас я ваш начальник, я ваш полковник, а вы рядовой моей армии пациентов!
– О да, конечно! – улыбнулся Гуров, помолчал немного, а потом уже серьезно спросил: – А все-таки, не щадя меня, сильно он меня ранил ножом?
– Вы потеряли много крови. И рана глубокая. Но жизненно важные органы не задеты.
Врач ушла, и для Гурова потянулись долгие часы полного бездействия, заполненные приемом больничной пищи, лекарств, измерением температуры. День был очень длинным, просто нескончаемым. Он с ужасом подумал, что так ему предстоит провести еще несколько дней. Телефон? Телефона нет, возможно, и звонить здесь не разрешают, вздохнул Лев и погрузился в послеобеденный сон. Сон был каким-то пресным, скучным. Он тянулся, тянулся, а потом вдруг в нем раздался голос:
– Проходите, только видите, он уснул.
– Ничего, – ответил во сне голос Маши. – Я просто посижу с ним рядом.
Лев тут же открыл глаза и увидел жену. На ее плечи был наброшен белый халат, в руках она держала пакеты, а на ее глазах наворачивались слезы.
– Машенька, ты что? Ты плачешь?
– Нет, –
