там, не высовываться и делать морду кирпичом – ничего не знаем, ничего не понимаем, о чем идет речь, не соображаем.
Теперь самое главное вернуться в столицу раньше начальницы, чтобы она ни о чем не узнала!..
– Вась, – жалобно сказал рядом Леха, который все смотрел вслед менту, – выходит, что мы…
– Выходит, – перебил Бэзил мрачно, – а все тебя проперло – давай, давай, настоящее дело, настоящего бабла отвалят кучу! Дернул меня черт с тобой связаться!
– Да-а, со мной, а сам-то!.. Может, того… может, Константинову рассказать, а?
Наверное, это было неплохое предложение, Константинов из всех, кто работал в редакции газеты «Власть и Деньги», был самый добрый и никогда над ними не насмехался и не считал их покладистыми котятами! Но как же Бэзилу было согласиться, если именно на Константинова положила глаз красотка Марьяна и именно из-за него отказывалась выпить с ним рюмку чая в кафешке «Сапоги да гвозди»!
– Нет уж, – твердо сказал Бэзил. – Сами наворотили, сами и разберемся, не маленькие.
Они еще постояли, а потом печально поволоклись к перрону, ждать, когда подадут поезд.
– Петрович! Петрович, ты че?! Заснул, что ли?
– Я не заснул, – себе под нос злобно сказал Василий Артемьев и потряс хилое тельце мобильного телефона, как будто собирался вытрясти прямо оттуда чертову Мелиссу Синеокову. – Мне некогда.
– Петрович, тудыть твою за ногу!.. Там транспорт пришел, Шурка не знает, че с ним делать, то ли в отстойник отправлять, то ли… А ты вчера не распорядился!
– Я щас!.. Сказал же!..
– Петрович!
Он нажал кнопку «отбоя» и сунул телефон в нагрудный карман.
– Чего, чего?! Я не распорядился, потому что он еще вчера должен был прийти, этот самый транспорт!..
Он выскочил из «кабинета», который был отгорожен от цеха тоненькой фанерной стенкой, и помчался туда, куда его призывали, – транспорт не транспорт, черт его разберет!.. В цеху бухало, гудело и шумело, рабочий день в разгаре, все как всегда!
Должность его громко называлась «начальник металлургического производства», а сам себя он называл «в каждой бочке затычка». После того как в мучениях скончалась Советская власть, светлая ей память, из обычного инженера-«производственника» Василий, как и все ему подобные, как раз и переквалифицировался в эту самую затычку!
А как же иначе? Хочешь жить, умей вертеться!.. Собственники моментально разгонят всю богадельню, если богадельня перестанет приносить доход, вот и кумекаешь день и ночь, как бы деньжат побольше добыть для родного завода. Когда получается – хорошо, когда не получается – начинается! Бессонница, скверное настроение, рыбалка с другом Димкой, считай, не рыбалка, а сплошные возлияния под худосочную уху и продолжительный базар о жизни и бабах. Подолгу пить он не мог, начиналась мутота в голове и в желудке, сердцебиение, страх, что сейчас помрешь, и какая-то гадливость, отвращение к себе поднимались – на что тратится жизнь, зачем, почему?..
Потом ветер
