style="font-size:15px;"> Как-то на одном из наших еженедельных занятий Булл сказал:
– Вы, американцы, обычно нетерпимы к несовершенствам этого мира и уверены, что любую проблему можно решить.
Я спросил, в чем наша ошибка.
– На самом деле ни в чем, – ответил он. – Я восхищаюсь изобретательностью американцев. Но дипломатия – это, как правило, не решение проблем, а контроль над ними.
Моя докторская диссертация была посвящена экономической помощи как инструменту американской политики в Египте в период правления Насера. Главная мысль заключалась в том, что экономическая помощь позволяет укрепить отношения в тех областях, где присутствует обоюдный интерес, но редко оказывается эффективной в качестве инструмента, позволяющего кардинально изменить их там, где такого интереса нет. Я писал, что отказ США от помощи в строительстве Асуанской плотины или от продовольственной помощи не заставят Египет отказаться от связей с Советским Союзом, но, напротив, лишь усилит нежелание этой страны считаться с Америкой. Вряд ли это можно было назвать выдающимся открытием, но всем последующим администрациям США пришлось снова и снова учить этот урок.
В свободное от учебы время скучать в Оксфорде почти не приходилось. С горячностью, несколько неожиданной для казавшихся погруженными в вековой сон зданий со шпилями, университетский городок откликнулся на волнения, не прекращавшиеся в Британии в ранние годы правления Маргарет Тэтчер, в том числе на серьезные беспорядки на автозаводе в Коули на восточной окраине города и протестные манифестации в поддержку представителей Временной Ирландской республиканской армии, устроивших голодовку на площади напротив коллежа Сент-Джон. Я играл за университетскую баскетбольную команду, а во время долгих каникул много путешествовал по Европе. За эти годы я смог увидеть свою страну глазами граждан других стран и вскоре обнаружил, что, рассказывая им об Америке, испытываю чувство гордости и восхищения своей родиной. В конце 1970-х гг. из-за войны во Вьетнаме и Уотергейта, подмочивших нашу репутацию как внутри страны, так и за ее пределами, рассказывать о США было непросто.
В ноябре 1979 г., вскоре после нападения иранских боевиков на американское посольство в Тегеране и взятия дипломатов в заложники, я сел на поезд и отправился в Лондон, чтобы в старинном здании американского посольства рядом с Гровенор-сквер сдать письменный экзамен для поступления на дипломатическую службу Государственного департамента США. Незадолго до этого знакомый старшекурсник-американец как-то обмолвился, что собирается сдавать этот экзамен, и предложил составить ему компанию. Я еще не был уверен ни в том, что мне подходит профессия дипломата, ни в том, что Госдепартамент сочтет мою кандидатуру подходящей для дипломатической службы, но, вспомнив о пребывании в Каире, где я гостил несколько лет назад, свое восхищение службой отца и интерес к жизни в других странах, решил попытать
