прокомментировала она пристрастия Артура и, подхватив поднос, отнесла его в кабинет.
– Спасибо, Катя.
– Будешь должен, – склонившись к самому его уху, сказала она.
Артур ухмыльнулся:
– Ты забыла. Мы в расчете.
Катя сразу поняла, на что он намекает. Неделю назад они столкнулись в небольшой кофейне около вокзала. Катя была одна – зашла выпить кофе и послушать музыку, перед тем как отправиться домой и лечь спать, а Артур был с тощей длинноволосой блондинкой. Она очень громко выбирала себе десерт, обсуждая достоинства и недостатки каждого, и, когда остановилась на клубнично-ванильном, как раз подошла очередь Катеньки.
– Мне вот этот, со взбитыми сливками, – злорадно ухмыляясь, указала она на бокал, наполненный бело-красным великолепием.
– И нам тоже достаньте, – сказал Артур.
– Извините, такого больше нет. Выберите что-нибудь другое.
– Катя, – взяв за локоть секретаршу, жарко дохнул ей в лицо Артур. – Уступи мне этот чертов десерт. Мне хочется произвести впечатление на красотку.
– Артурчик, произведи на нее впечатление чем-нибудь другим.
Катя подмигнула ему и, покачивая крутыми бедрами, поплыла к своему столику.
Ясно – теперь Артур решил ей отомстить за тот десерт.
– Что ж, твое дело, – насколько могла мило, улыбнулась она ему.
Артур придвинул к себе свою чашку, насыпал в нее три ложки сахара и открыл ноутбук.
– Лариса Васильевна и Григорий Николаевич, – громко отхлебнув и с трудом проглотив обжигающий напиток, сказал он, – я сейчас задам вам несколько вопросов, прошу отвечать на них максимально искренне и верно.
– Конечно.
Лариса Васильевна все еще выглядела испуганной и бледной, но уже держалась довольно спокойно.
– Скажите, когда пропал ваш сын, у него при себе был мобильный телефон?
– Да.
– А еще какие личные вещи могли у него находиться?
– У Мишеньки были часы на руке – ему Григорий на восемнадцатилетие подарил. Такие, не очень дорогие, но модные. Знаете же, сейчас часы опять в моду вошли. Это у молодежи считается особым шиком. Еще – студенческий билет. Мишенка же на занятия шел, так что билет с собой взял.
– Вы кого-то подозреваете? Кто мог желать смерти вашему сыну?
Григорий Николаевич закашлялся. Лариса Васильевна кинула на него быстрый взгляд и неуверенно произнесла:
– Ну, не знаю… Мне бы не хотелось никого зря обвинить, но один человек есть.
– И кто он?
– Понимаете, – торопясь и глотая слова, начала она, – Мишенька был склонен к необдуманным поступкам. Он любил азартные игры и иногда играл в карты. Мы с мужем ничего не знали, только накануне исчезновения мальчик признался нам, что задолжал крупную сумму денег и от него требуют ее вернуть.
– Сколько?
– Сто тридцать тысяч рублей.
– Приличная
