трав, мясо молодого ягненка с соусом из граната таяло во рту, сладкие напитки из фруктов, халва, щербет и танцы! Обворожительные красавицы бередили душу Узбека-Антанука, звали его куда-то в другой мир.
– Вы обратили внимание, князь, как ваш воспитанник пожирает глазами танцовщиц? Не пора ли нам благословить его в мир любви?
– Я давно уже об этом думаю, мой повелитель, – вдохнул Елбаздук.
– Тогда я позабочусь об этом прямо сейчас.
Кей Кабус ибн Ахситан повелел пригласить евнуха своего гарема. Свечи не успели сгореть и наполовину, как ширваншах подозвал Антанука к себе и, улыбаясь, сказал:
– Я приготовил тебе подарок, мой юный князь. Мы вместе с твоим почтенным аталыком решили, что пришла тебе пора окончательно стать мужчиной. Иди с этим человеком, и пусть тебя никто и ничто не смущает. Те комнаты дворца, в которые ты попадешь, будут твоими, твоим будет и все, что там находится.
Сердце Узбека-Антанука, казалось, сейчас остановится, предвкушая что-то очень приятное. Но что? Вслед за евнухом он шел по коридорам и переходам дворца, и путь этот казался очень долгим. Вот наконец служитель гарема распахнул перед ним дверь, хан вошел в полумрак комнаты, благоухающей курящимися благовониями. С лежанки поднялась черноволосая красавица и покорно застыла в поклоне. Сердце юноши заколотилось еще сильнее, казалось, оно вот-вот вырвется из груди. Он застыл на месте, не зная, что делать.
– Лейла, меня зовут Лейла, – тихонько прошептала красавица.
Она была обворожительна. Глаза Узбека-Антанука, привыкшие к полумраку, увидели удивительно правильные черты лица, сияющие приветливые глаза. В черные волосы были вплетены жемчужные нити, высокая грудь манила к себе, тонкая талия и просвечивавшие сквозь прозрачные шаровары стройные ноги сразили хана. Но когда глаза их встретились, комнату озарило сияние, Лейла робко сделала шаг к своему господину, он рванулся навстречу. Да, да! Это была она, красавица из его сна. Антанук припал к ее губам, страстно и неумело, даже грубо обнял первую в своей жизни женщину. Лейла, дождавшись, когда приутихнет первый порыв страсти, ласково сказала на ухо:
– Не торопись, мой повелитель, любовь не любит спешки. Я научу тебя всему, слушай свое и мое сердце, мой господин.
Она аккуратно и нежно начала раздевать Антанука, при этом успевая ласкать его и обнажаться сама. Ловкие руки Лейлы, ее гибкий стан, сладкие губы чуть не лишили молодого хана рассудка. Душа юнца летала где-то в ином мире, когда же наступил миг блаженства, ему показалось, что она достигла рая. Опустошенное и обессиленное тело Антанука оставалось на лежанке, а душа все летала, летала, и полет этот поддерживали нежные руки знающей толк в любви женщины. Вдруг соски коснулись губ его, и все органы хана вновь налились неистовой силой любви.
Наступило утро, солнечное, лучистое. Утро всегда прекрасно не только рассветом, но новыми надеждами, новыми мечтами. Луч бегал
