Гущина, который, несмотря на свой пост и тридцатилетний стаж работы в уголовном розыске, весьма лояльно относился к сотрудникам ведомственной прессы.
Разговор происходил в кабинете Гущина при закрытых дверях. В коридорах розыска мелькали люди в военной форме. Двое хмурых полковников покинули кабинет Гущина как раз перед тем, как Катя вошла в приемную.
– Что у нас нынче, среда? – хмыкнул Гущин. – Арестовывают всегда по пятницам.
– Я серьезно, Федор Матвеевич. Что случилось?
– Покойника в машине нашли прямо посреди дороги на светофоре в Электрогорске, – сказал Гущин. – А покойник – майор по званию.
– Убийство?
– Пока не ясно.
– Вам, и не ясно? – Катя насторожилась с любопытством и одновременно запустила пробный шар бессовестной лести.
Полковник Гущин не мог устоять перед женской лестью.
– И мне, и прокурору, и военной прокуратуре.
– Значит, весь этот армейский марш-бросок сюда к нам в Главк из-за простого майора?
– Он в Генштабе служил. Майор Андрей Лопахин, судя по документам, при нем найденным, а нашли его…
Гущин изложил Кате то, что стало известно о происшествии на перекрестке на выезде из поселка Баковка Электрогорского района.
– Его внедорожник больше часа стоял на перекрестке. А он уже готов был. Но приехал туда сам, сидел за рулем. Там, на месте, и умер.
– Сердце? – спросила Катя. – Ну раз вы в убийстве сомневаетесь…
– Не знаю. Какая-то подозрительная смерть. Работал он в Генштабе, военный, а по профессии – программист. Как только стало известно о его смерти, к нам сюда сразу трое военспецов нагрянуло из какого-то отдела «Д», особо допытывались, что при нем мы в его машине обнаружили. А у него два ноутбука в кейсе. Они их тут же опечатали и хотели забрать. А как это забрать? Мы разве можем вот так вещдоки отдать, не глядя? А что военная прокуратура нам скажет? Они ведь дело у нас заберут, это их подследственность, он же кадровый военный. В общем, скандал – они требуют, мы отдать не можем. А потом объявились люди из военной контрразведки. Все из себя такие крутые с грозной бумагой.
– Отдайте им все, не связывайтесь, – Катя смотрела на Гущина. – А вдруг он шпион?
– Подозрительная смерть, вот что я скажу. И дело мне не нравится. Хорошо, что военная прокуратура подключается. Но отдать мы должны все, что обнаружено и зафиксировано в протоколе осмотра. А то ведь эти разведчики вещдоки прямо из рук рвут.
– А что в его компьютерах? Наши их проверяли?
– Нет. Генштабисты их сразу опечатали.
– Отчего же он умер-то? – спросила Катя.
– Видимых повреждений на теле не обнаружено. Кроме следов уколов на сгибе локтя.
– Ну точно шпион! Федор Матвеевич, они его укололи, это как в фильме – отравленным зонтиком. Раз – и ликвидировали!
– Кто? – хмыкнул Гущин.
– Ну не знаю, эти.
