заволокло дымом. Когда он рассеялся, я увидел, что Сибусаву шатается, но не падает. Одна пуля, пущенная нетвёрдой рукой, чуть прочертила на щеке преступника кровавую линию. Другая попала в ногу. Как можно на таком расстоянии промахнуться и попасть в бедро?? Сибусаву улыбаясь, попытался стереть со щеки кровь. Тщетно.
– Плохо стреляете – издевательским голосом сказал сацумец – Давайте ещё раз!
Ропот пробежал по шеренге самураев. Из толпы горожан раздались крики. Повинуясь команде офицера, самураи принялись заряжать мушкеты. Я начал считать, засекая время. Хорошие солдаты должны делать три выстрела в минуту. Почистить ствол шомполом от нагара – десять секунд. Затем вставить в ствол воронку, зачерпнуть порох мерным стаканчиком, засыпать его в воронку, засунуть в ствол пыж, протолкнуть его шомполом до упора, вытащить шомпол из ствола – еще пятнадцать секунд. Опустить в ствол пулю, дослать ее шомполом, вернуть шомпол в паз под стволом, насыпать порох на запальную полку, утрамбовать – почти столько же – двадцать секунд. Мнда… Почти полторы минуты. Позор, если бы я не видел, что самураи заряжают мушкеты спустя рукава.
– Готовсь! – голос офицера дал петуха.
Солдаты подняли ружья. А Сибусаву по-прежнему стоял и улыбался.
– Пли! – команду отдал вовсе не лейтенант, а скалящийся сацумец.
И солдаты послушали его! Опять грохот выстрелов и опять нулевой результат. Я видел, как мушкетёры специально в последний момент слегка отвернули ружья. Нет, так дело не пойдет. Из толпы зевак уже раздается хохот, оцепление от стыда смотрит в землю. Можно, конечно, самому кончить Сибусаву, но чести мне это не сделает. Надо как то заставить самураев.
– Заряжай! – я подошел вплотную к шеренге и принялся буравить солдат взглядом.
Те поспешно начали пыживать мушкеты. Когда порох и пули оказался в стволе, я приказал отдать мне ружья и сделать поворот через плечо. После чего выкатил из четырех мушкетов пули обратно. Развернув строй, я показал солдатам на ладони 3 вынутые пули и вернул оружие.
– Целься в грудь! – моей команды ослушаться никто не посмел – Пли!
На сей раз никто не стал отворачивал ружья и две пули попали Сибусаву в горло и сердце. Преступник был убит наповал. А все, что хотелось мне – это пойти и напиться в хлам.
Глава 4
Не открывай сердца женщине, даже если она родила тебе семерых детей.
Вечер стрелецкой, ой пардон, самурайской казни закончился еще хуже, чем начался. На обратном пути во дворец расчищенные улицы стали заполняться бегущими людьми. Охрана кортежа старалась как могла, но толпа все прибывала и прибывала. Многие горожане были в оборванной одежде, с окровавленными лицами. Я увидел, как несколько шатающихся мужчин тащили изломанные тела женщины и ребенка. К моему паланкину подъехал мрачный, как туча Гэмбан:
– Возле императорского сада случилась давка. Слишком много желающих оказалось взглянуть на красоты скверов Госё. Да еще турнир по ножному мячу…
– Сколько
