его никоим образом не защищаю, совершил, ответь! Но, может быть, он полностью осознал свою вину, и впредь не совершит такой поступок, а мы с тобой его попрем сегодня с позором, и не дадим ему шанса на исправление! Он же друг твой, Стас! В институт на заочку поступил, в скором времени офицерское звание получит, а мы его с тобой – на улицу.
– Пусть офицер этот недоделанный спасибо скажет, что не в тюрьму… ему там как раз самое место.
– Жестоко.
– Нет, товарищ полковник, справедливо… Люди пострадали, потеряли кров, а он у них вещи тащит. Я еще бы понял, если денег занял и не отдал, а он, сволочь – с пожара…
– Он пишет о переводе.
– Вы можете оставить вора в части, но только не под моим руководством.
Подполковник снял очки, положил их на стол рядом с браслетом, потер пальцами воспаленные глаза, почесал свой лысый череп, и пробормотал:
– Спасибо Господи, что есть еще такие люди!
После снял трубку, набрал на дисковом телефонном аппарате несколько цифр и, как только ему ответили, произнес:
– Алло, Светочка, это Егоров! Я хочу вас попросить, чтоб вы подготовили приказ об увольнении одного сотрудника, его фамилия Астахов. Рапорт есть, через час будет подписан, а к вечеру ляжет к вам на стол.
– Спасибо, товарищ полковник! – поблагодарил Севостьянов начальника части, как только тот повесил трубку, – Я могу идти?
– Идите.
Когда Севостьянов вернулся в караулку, услышал, как Астахов пытается перед коллегами оправдать свой поступок.
– Ребят, поверьте, что я не знаю, зачем я это сделал. Стас сказал, что у него нет денег на кабак, и я подумал, а почему нам не гульнуть на этот злосчастный трофей.
– Не Стас, а старший лейтенант Севостьянов, – грубо перебил вошедший в помещение начальник караула.
– Прости меня, пожалуйста! – опустив голову, пробурчал Астахов.
– Нет вам прощения, Астахов, берите лист бумаги и пишите новый рапорт, на этот раз об увольнении.
– А я, может, не хочу писать рапорт на увольнение.
– Тогда напишу я. Напишу, для начала, на служебную проверку, с отстранением вас от занимаемой должности, а после, может, и до прокуратуры дойдет.
– Я понял, что писать?
– Пиши: Прошу уволить меня в связи… Я думаю, что причину вы найдете сами. Сегодняшнее число и подпись. Написал?
– Написал.
– Тогда не смею больше вас, Астахов, задерживать.
Как только Гена вышел из караульного помещения, Тельнов негромко спросил:
– Стас, а может быть, не нужно было с ним так радикально?
– Саша, пока я начальник этого караула, так будет с каждым, кто позарится на чужое. Я разъяснил?
– Более чем, – ответил Тельнов, и добавил, – если я правильно понял, кабака не будет?
– Не будет, – ответил ему Севостьянов, и вышел из комнаты.
Глава
