человек. Чужак. И это уже не удивило Анда, потому что о подобном уже не единожды говорил ему Валакх. Потому, что сам уже видел такое. Анд заодно бы укоротил время и этого чужака, если бы не угроза агира. Анд так и не понял, зачем нужно сохранять ему жизнь, но это было решение не агира, а кого-то более властного, ослушаться волю которого смерти подобно.
А теперь чужак вновь испортил его план. Скакун уже вывел Анда на расстояние полета стрелы, когда он увидел, что кумп быстро исчезает в лесу. Вслед ему полетели стрелы, но ни одна не достигла своей цели, зато, начал оседать на землю чужак. И от этого у Анда похолодело в груди. И не имеет значения, случайная была стрела, или нет. Он ослушался, и эта стрела, понял Анд, – отравленная. Опасность яда, которым смазаны наконечники стрел – то, что яд не сегодня, так завтра, но, все равно, убьет плоть. Любую.
Гир взмахом руки приказал сбавить ход, но скакуны, разгоряченные гонкой, пронесли сотню мимо лежащего на земле чужака. Тщетно клоки натягивали поводья, лава продолжала и продолжала свой неудержимый ход, пока не уперлась в бескрайнюю водную гладь.
Скакуны остановились только тогда, когда передние скакуны, пролетев высоченные плавни, не влетели в воду. И в этот момент начался морок. Над морем в стремительном прыжке поднялся огненный кумп, на спине которого… сидела женщина с двумя саблями в руках.
Гир презрительно усмехнулся. Его клоки были готовы к тому, что чужак наведет морок, поэтому он не так уж и спокойно, но без особого страха дожидался окончания прыжка. А когда фигура огненного кумпа уже заслонила весь горизонт, усмешка мгновенно сошла с губ Анда. Чужак уже не может навести морок.
И в тот же момент тяжелый таранный удар сбросил гира наземь, аки незакрепленный мешок. А рядом упали два разрубленных тела клоков. Анд не успел вскочить на ноги, и над ним из леса пролетела желто-коричневая тень. Знакомый грозный рык, который ни с чем не перепутаешь, намертво сковал все мышцы Анда.
Гир слышал предсмертные крики клоков, но, не то, чтобы прийти на помощь, он не смог, инда, заставить себя подняться из жирной вонючей грязи. И ему было, совершенно, наплевать на то, что гир умер окончательно.
***
Ярость Арель угасла так же, как и пришла. Рассыпаясь искрами, истаял огненный зверь, и Арель растерянно склонилась над Са Талом. Стрела вошла неглубоко, и Арель легко вытащила ее. Но рана начала подозрительно быстро чернеть, и кровь из раны свертываясь темной, скорее, черной пеной. Арель упала на колени, и принялась сначала выдавливать, а потом отсасывать кровь, нимало не заботясь о себе.
Ее плеча кто-то дотронулся. Арель мгновенно схватила с земли саблю, и тут же опустила ее. Перед ней стоял мальчик, которого она уже видела в юрте у Са Тала, и протягивал фляжку с водой. «Как он догадался, что мне нужно выпить много воды, чтобы разбавить яд?», – удивилась она, принимая фляжку. Она начала жадно пить воду. Вода имела непонятный,
