из ладони торчал короткий, серый на сломе штырёк. Осталось снять ладонь с него. Но, конечно, без лишней боли.
– А знаешь, недавно на ярмарке клоун какую песенку интересную пел? – спросил монах. – Вот послушай.
А сам незаметно взял в кольцо твёрдых пальцев тонкое запястье прибитой руки, медленно сжал. Говорил, пел, говорил, пел, а сам всё сильнее сжимал тонкую детскую руку. “Пусть онемеет…”
– …Вот, а в конце он так крикнул, что всех оглушил! Вот дай-ка мне ушко, я покажу тебе – как!
Монах склонился пониже и выкрикнул:
– А!!
Мальчик качнул головой, спасая оглушённое ухо, а монах осторожно подвёл к его груди освобождённую руку.
– Посиди так, – попросил голосом ровным и тихим.
Метнулся вдоль по тропе, несколько раз наклонился. Принёс два широких зелёных листа и пару тонких длинных стеблей. Потёр листья друг о друга, – на них выступила жирная, влажная зелень, – и залепил этой зеленью с двух сторон сквозную тёмную рану. Осторожно перемотал кисть поверх листов тонким стеблем. Связал концы в узелок. Закончив, весело произнёс:
– Теперь, малыш, идём. Я познакомлю тебя с одним моим другом.
Медленно они поплелись по тропинке назад.
– Ты, малыш, прислони больную руку к груди, а другой рукой поддерживай её снизу. Скоро услышишь тепло. Это называется – рука руку лечит. Вот, а теперь, чтобы не было больно, – ведь больно, я знаю, – мы с тобой скажем волшебные слова. Повторяй за мной…
Они медленно шли и распускали ниточку древнего проверенного заклинания:
Вот берёзовый листочек,
Словно маленький плоточек,
На волнах качается,
Боль моя кончается…
– Ты знаешь, что такое “плоточек”? – поинтересовался монах.
– Плотик? Маленький плот? – прошептал впервые ребёнок.
– Молодец! Ты говори и представляй себе: свежий зелёный листок, качается на воде, словно крохотный плот. И медленно тонет. Качается на воде, качается и тихо так опускается вниз. А с ним тонет и уменьшается боль. И вот – вовсе пропала!
Чай ниоткуда
Бэнсон шёл к ним навстречу.
– Вот это да, – проговорил озадаченно мастер. – Вот это здоровье!
И, обращаясь уже к малышу:
– Вот – мой друг. Не помню только, как звать.
– Я Бэнсон, – Носорог с трудом разлепил сухие горячие губы.
– Здравствуйте, Бэнсон. Это Филипп вас ударил. А я – Симеон.
– А я – мастер Альба. Сейчас будем пить чай.
– Нет воды, – сообщил, подняв личико вверх, Симеон. – Нет котелка, нет огня и нет чая.
– Лес, хороший ты мой, всё это даст. Вы посидите-ка здесь, а я кой чего поищу…
– А они? – мальчик тревожно вскинул глаза.
– Они убежали. Навсегда.
– Ой,
