ты был маленький, чтобы не капризничал”.
– А теперь тебе уже шестой год! Как не стыдно бояться таких глупостей!
– Я и не боюсь!
Я и не боялся. Пока был дома не один. А когда все уходили, начинал прислушиваться: кто там возится и пыхтит под кроватью?
А один раз я видел Тихо! В натуре!
Было мне тогда года четыре. Я проснулся слишком рано и почему-то захныкал. Мне сказали (не помню, кто):
– Ну-ка, спи! Нельзя еще вставать. А то Тихо как вылезет из-под кровати…
Соседняя кровать, на которой спала сестра, стояла в углу у окна. Я видел ее с торца, сквозь прутья своей кроватной спинки. Под кроватью сестры было темно. И вдруг темнота зашевелилась. У пола, между железными ножками, проступило смутно-белое повернутое на бок громадное (в полметра!) яйцо. На нем были круглые зеленые глаза. Очень живые и какие-то плотоядно-любопытные. Глубоко сидящие в мякоти этой белой головы. А под головой-яйцом виднелись плечи, обтянутые синей, в мелкую белую полоску рубашкой. Я понял, что Тихо лежит на животе и приподнял верхнюю часть туловища, чтобы взглянуть на меня.
Я отчаянно завопил.
Случился переполох. Мне стали доказывать, что никакого Тихо нет, даже отодвинули кровать.
Но какое там “нет”, если я его только что отчетливо видел!
Никто не мог убедить меня тогда, что это было нечто вроде сна…
Окончательно бояться Тихо я перестал лишь годам к шести.
А однажды, уже в пожилом возрасте мне в голову пришли сразу две догадки.
Во-первых, та, что Тихо на самом деле существовал, хотя взрослые полагали, будто придумали его.
Во-вторых, та, что Тихо был не зловещим, а добродушным существом, некто вроде домового. И пугали меня им напрасно. При иных обстоятельствах я мог бы с ним и подружиться.
Эта мысль появилась у меня поздно вечером, когда я в одиночестве полулежал на диване с рюмкой коньяка. И едва она (мысль, а не рюмка) оформилась, мне показалось, что под диваном кто-то запыхтел.
– Тихо! Это ты, старик? – догадался я.
Он вздохнул и проворчал (телепатически):
– Наконец-то ты начал думать обо мне прилично…
– Лучше поздно, чем никогда, – пробормотал я виновато.
– Оно конечно…
– А ты… как живешь-то?
– Я живу тогда, когда ты про меня вспоминаешь. И каждый раз обидно…
– Ну, прости. Теперь я буду вспоминать тебя иначе. И чаще…
Тихо засопел благодарно. В самом деле, симпатичное и незлопамятное существо.
– Хочешь выпить?
– Ну, давай. Только я мысленно, символически. Тут, под диваном…
– Можно и так…
Мы выпили. Я из рюмки, Тихо – по-своему. И потом мы еще болтали о том, о сем…
Хотите верьте, хотите нет.
5. 04. 97
Вчера поздно вечером комета Хейла-Боппа висела высоко на
