умаги, а слова и мысли разбегаются в разные стороны. То, что получалось после таких «трудов» было похоже на сочинение нерадивого ученика 5-го класса. Нужен был человек, который мог бы со стороны объективно «ставить оценки». Этим человеком и оказалась моя мама Нина Ивановна. Новые знакомства, темы, интересные люди, командировки… – все это снова вошло в нашу жизнь. Но одним из главных стало то, что происходило потом, когда я возвращался домой, и мы с мамой слушали магнитофонные записи разговоров с людьми, обсуждали, какую тему оставить, как подать ее с точки зрения нравственности, полезности читателям, детально разбирали то, что появлялось на бумаге. Так родился наш творческий союз, потому что, помогая мне, мама стала писать и сама.
В основу этой книги легли судьбы людей, их духовные искания, переломные моменты жизни, когда человек приходит к Богу, его мучительные раздумья и покаяние за содеянное ранее. Все это было уже опубликовано в той или иной мере в газете «Вера», а пара рассказов попала на эти страницы через Самиздат, и много-много лет до этого они ходили по рукам читателей в рукописном виде. Несмотря на разноплановость, непохожесть в стилистике и во многом другом, во всех этих рассказах есть одно общее: боль за судьбу нашей Родины, процесс переосмысления свой роли в этом мире, неудовлетворенность и нежелание жить без внутренней духовной основы. И как результат всего этого – обретение веры в Бога, первые шаги на пути воцерковления в лоне Русской Православной Церкви, преображение своего внутреннего «Я».
Обретение веры
Эту историю я услышал совсем недавно. Дело происходило на Алтае и главный герой здравствует, надеюсь, и по сей день. Для человека верующего, подобные случаи, об одном из которых будет рассказано позднее, не являются исключением из правил. С обретением веры в Господа, появляется особый взгляд на происходящее в жизни. И там, где раньше человек видел лишь цепь случайностей или результат своих усилий – он вдруг начинает прозревать Отеческую руку Бога: направляющую, вразумляющую, а порой и наказывающую за непослушание. Но слаба натура человеческая. И чтобы укрепить нас в минуты скорби и уныния, Господь являет нам свои чудеса и помощь.
Дядю Петю в деревне считали чудаком. Никак не могли односельчане понять, что мужику еще надо. Жизнь вроде бы прожил, сыновей вырастил, дал образование, женил, хозяйство есть, жена еще бегает – ну и доживай спокойно свой век, как все твои сверстники. Нет, все его куда-то в сторону тянет. Придешь к нему поговорить о политике, о том, как раньше жилось спокойно, сколько можно было и почем купить, а он о каких-то своих высоких материях. Тут как-то начитался философов и давай нашей продавщице Дарье рассказывать, чем отличается Платон от немца Шеллинга. Около часа он на эту тему распространялся, народ за это время успел позабыть, зачем он и в магазин-то пришел. Может быть, он и еще о чем-то другом говорил, но лично Дарье удалось запомнить только эти два имени. Через некоторое время дядя Петя стал пописывать статейки в нашу районную газету. Ты представь только: разворачиваешь «Патриот Алтая», а там статья «Духовное оскудение русского народа» и подпись: П. И. Сивцов. Какое там «оскудение». Колхозы развалили, мужики все чаще и чаще стали в бутылку заглядывать, пенсионные гроши, и те задерживают, не говоря уже о том, что всем остальным вообще по месяцам не платят – это народу было понятно, это можно было потрогать, как говорится. Потом вообще стал говорить и писать о каких-то «истоках, возрождении нации, покаянии…» По воскресениям зачастил в наш районный городишко, сказывают, церковь посещает. Нашу-то деревенскую давно успели порушить за ненадобностью. Да и в городе церковь не так давно открыли. Раньше там музей был, а тут узнал народ, что до революции это была церковь, собрали подписи, и пришлось властям выселять музей. Ну, кому хочется – пускай молятся, а Петро-то чего туда ходит? Одним словом, чудить стал человек к старости. Таково было мнение деревенского народа.
Дядя Петя же вовсе не чудил. Он стал верующим человеком. Нет, не в одночасье Господь явил ему Себя. Были и сомнения, было и предательство Бога в жизни дяди Пети – все было. Но однажды, машинально перекрестившись на большую икону, давно висевшую в их доме, припомнил Петр, как эта икона попала в их семью, задумался… Потом вспомнил свое личное и как-то сразу понял, что вера в Бога постоянно жила в его душе. Только не лелеял он, по своей греховности, этот слабый огонек. Задумался… Может быть, и не все сразу вспомнил, но именно в тот вечер он вступил на путь покаяния, на путь к Господу.
Мальцом он еще был, но это на всю жизнь осталось в памяти. В то утро вернулись они в деревню с ребятами с рыбалки и, увидев скопление народа около церкви, сиганули в самую гущу. Старшие, переговариваясь вполголоса, чего-то напряженно ждали. Двери церкви, которые сколько помнил Петька, всегда были закрыты ржавым замком, на этот раз были распахнуты. Около стоял дядя Иван, работавший в сельсовете и никого не пускал вовнутрь. Да никто и не стремился, разве только несколько бабушек зачем-то пытались попасть в церковь, но дядя Иван был непреклонен. Ребятам удалось разглядеть в полутьме церкви каких-то мужиков, которые сначала что-то собирали,
