т процесс носит абсурдический характер. Но и значение термина «абсурд» многими понимается и трактуется не одинаково, что тоже является частью всеобщего абсурда.
Читатель сможет возразить и привести примеры творчества т. н. «абсурдистов». Но и они таковыми являются лишь в той мере, которая позволяет их так лишь называть, но не раскрывать сути абсурда. Содержательное значение остается скрыто в тумане непознанного. Ведь все они (авторы) легко определяются привычным и более точным термином – эклектики. Они формально соединяют несоединимое (согласно эстетическим традициям), не пытаясь проникнуть в сокровенное – в сам абсурд. Они достаточно здравы умом, чтобы и не пытаться осмыслить то, что не поддается логике человеческого мышления. Абсурд изначально – вне логики.
Все мои попытки продвинуться в направлении, которое наметили «абсурдисты», ни к чему не привело по простой причине: читатель не способен воспринимать то, с чем он не может ассоциативно соединить опыт собственной жизни хотя бы в самой ничтожной мере.
Такой возможностью ассоциативного соединения показалось известное психическое заболевание шизофрения, изначальный смысл которого в раздвоении личности. Надо, полагаю, уточнить, что личностей не становится две, а проявляется то одна, то другая. Надо думать, что процесс заболевания на этом не замыкается. Каждая из двух «личностей» тоже «раздваивается», и они тоже проявляются поочередно. Это ли не та самая «атомизация»?
Далее – по тексту.
Часть первая
Кем-то, когда-то очень давно, миллионы лет назад написана симфония жизни человечества. И кто ее великий дирижер? В мире правит Тайная Ложа? Доказательств бараний гурт? Миром правит Невнятная Лажа. Если проще, сплошной Абсурд.
1. Плантаторы
Неисповедимы пути Господни…
Тринадцать Старцев, светящихся сиреневым, словно бы дымящимся светом, отчего казались полупрозрачными, бродили по гостевому отсеку Корабля, натыкались то и дело на всевозможные предметы, сталкивались друг с другом то по одному, то по несколько легких тел сразу. Для чего, спрашивается, даны были им глаза? Для того же, что и всем нам, но и мы сами нередко тычемся во всякую всячину, словно только что родившиеся щенки. В общем, в отсеке происходило броуновское движение тринадцати странных субъектов. Наркоман сказал бы, что те обкумарились, алкаш – излишне приняли на грудь, а нормальный человек просто пожал бы брезгливо плечами и удалился куда подальше.
Космические Плантаторы, а это были именно плантаторы, ничего бы о себе не сказали по одной простой причине, что никогда ничего о себе не думали – так были поглощены работой. Сеять, поливать, окучивать, беречь от сорной поросли – это вам не философствовать лежа на диване. Судьба распорядилась таким образом, что всю свою жизнь они не знали и не подозревали ни о том, что бывают какие-то иные работы, ни о том, что кроме работы в жизни еще что-то бывает.
От посева и взращивания до следующего посева у них выдавалась пауза, как теперь, заполненная бредовыми мыслями, бредовыми движениями, странными монологами. Не из обморока ли и бреда рождались филигранно отточенные фразы заповедей?
– …Очнешься в какой-нибудь полуподвальной кафешке под утро, пытаешься что-нибудь вспомнить – бесполезно! А ведь это из-за этих существ с их ужимками, с их мини-бикини…
– …Всегда прихожу в себя то в какой-то канаве, то в каких-нибудь кустах. И никогда на носу нет очков. Сколько их поразбивал – страшно подумать! А ведь это из-за этих почитателей с их вечными «увековечь меня в бронзе»…
– …Открываешь глаза, а рядом какая-нибудь девица третьей свежести. Бррр!.. А ведь это потому происходит, что их мужья-остолопы занимаются чем угодно. Но только не собственными женами…
– …Всякий раз стол завален документами, и на всех проставлена моя подпись. Что подписывал? Кому подписывал? Ни черта не понимаю… А ведь это все происходит из-за ласкающего слух хора подчиненных…
– …Такое ощущение, будто каким-то начальникам несколько часов вылизывал в кабинете ковровую дорожку… Скоты! Сами рабы и из других делают рабов…
– …У меня в рукаве легкий и острый нож. Ему уютно лежать в коричневых ножнах, пристегнутых двумя ремешками к внутренней стороне предплечья рукояткой вниз. В тот момент, когда кому-то кажется, что я себя обнимаю, на самом деле поглаживаю через ткань рубашки ли, плаща ли или куртки пластмассовую наборную рукоятку своего лучшего приятеля… А все это из-за уродов с ментовскими бляхами! Как они меня тогда отмудохали! Еле выкарабкался с того света…
– …Никогда просто так не прохожу мимо церквей. Такой кайф
