к столу и занял стул, призвав меня взмахом и взглядом.
Естественно, что я немедленно подошёл, не заставляя повторять приглашение дважды. Интересно же, и вообще, важно всё это, и требует срочного прояснения раз и навечно.
– Э-мм… Вот что, Феликс, я делаю скидку на твою молодость и горячность, – заговорил Николай Фёдорович, доставая увесистую папку с бумагами из специальной секции саквояжа, прикрытой крохотным замком. – А так, я замечу, что работу свою я знаю хорошо, и так же хорошо ее делаю. Кроме того, ты заимел слово уважаемого человека, когда делал ему предложение, – намекнул он на Деда. – Посему, его знакомство с Артуром не в счёт. Итак…
Пока уважаемый поверенный убирал в сторону чайные принадлежности и раскладывал бумаги по стопкам, я прислушался к себе, проанализировал настрой, и не почувствовал никакой вины.
– Вот что я скажу вам, господа, – меня зло взяло. – Наивного праздновать и доверчивого – это совсем не про меня. Правильный вопрос я задал, и всё! Знаем мы кучу примеров из жизни, когда за спиной третьего, двое друзей переигрывают любой договор. Так что, вот херушки, простите за выражение. Не пробьёте вы меня господа на вину. И не сверлите глазами – всё без толку, – прокомментировал я своё настроение и склонился над бумагами.
Сам же я ничего не разберу в этих завитушках старинной письменности, но вида не показываю, хмурюсь как знающий, и жду реакцию старших товарищей на свою экспрессию в высказывании.
Молчанка и тупое рассматривание завитушек мне сразу разонравились.
– Поясняйте, граф, поясняйте, – я прекратил ожидание. – Что это? – спросил я, взяв первую попавшуюся стопку.
– Дык, прошу прощения, князь, – стушевался Татищев. – Сиё – подушные открепляющие грамоты.
– А это? – я взял другую бумагу, украшенную сургучовыми печатями.
– Э-мм, позвольте-ка, – Николай Фёдорович надел пенсне и взял бумагу в руки. – Это решение земельной коллегии на перевод покидаемых земель в свободные для торгов.
– Это? – я взял следующий документ.
– Грамота, закреплённая подписями выездного…
– Для чего? Говорите короче, мне не нужны поимённые подробности тех, кто ставил подписи, – я продолжил, отчего-то не успокаиваясь.
Граф понял, что со мной что-то происходит и последовал совету. Прокашлялся для начала, обернулся на Артура, покосился на изумлённого Ермака и глянул на меня.
– Это свидетельство о принятии задатка в сто золотых рублей, – продолжил граф, осознав, что шутить я не имею никакого желания и требую, а не интересуюсь, отчёта. – В счёт начала уплаты подушного долга по податям с рассрочкой на пять лет.
А как он хотел? Что я мимо пропущу все вопросы со своим населением? Ну-ну!
– Сумма общая какова?
– Около тысячи… – пояснил Татищев.
– Закройте вопрос сразу, как только появится более-менее свободная сумма, –
