обижать. Но из дома не выпускать, ни под каким предлогом.
Шуршание и голоса за стеной стихли.
Появился держащий на руках поскуливающего песика старик и, шагнув из портала, заозирался.
– Где мы?
– У меня дома. Из этой комнаты не выходи. Я сейчас.
Демон собрал все необходимое, покидал в баул, подумал пару минут, ссыпал в мешок золотые фигурки – они только при ношении с собой работают, добавил кое-что, кивнул сам себе и вернулся в портальную. Жрец сидел на тумбочке и, поглаживая песика, что-то ему ласково шептал.
– Так, смотри… Дед, але! Хватит пса возбуждать. Сейчас мы отправимся недалеко, там мы быстренько совершим обряд твоей клятвы и взорвем собаку. Оттуда возвращаешься сюда и сидишь в подвале тихо-тихо, вот тебе камень возврата еще один. У меня тут живет пара слуг, они о тебе уже знают.
– А…
– А я займусь телом для Ваатра-Ууша. Все, вперед.
Ночью Солнечная полянка была совсем темной. Без ночного зрения беса Риммон почти ничего не видел. Он достал несколько заготовленных факелов, запалил, и расставил их то там, то здесь. Получилось вполне сносно, ночь была безветренной, и факелы горели ровно.
– Подойдет место?
– Мне любое подойдет… а тут бывает кто-нибудь? Не помешают?
– Сколько времени займет ритуал?
– Да минут пять всего.
– Сейчас почти полночь, вряд ли кто в лес полезет. Ночью качаться любят во всяких подземельях, где плесень и грибы светятся… Но все равно тянуть не стоит. Приступай.
Дед кивнул.
– От вас потребуется подтверждение принятия клятвы и ваших обязательств.
– Да, хорошо. Корректировки ведь вносить смогу по ходу дела?
– Да, пока не появится Ваатра-Ууш, чье слово будет последним в этом ритуале. Он должен будет закрепить договор своей сущностью.
– Закрепит, куда он денется… У него выбора-то нет ни черта.
– Это так. Да и был бы выбор, нужно всегда принимать сторону сильнейшего. А сильнейшим в этом мире уже скоро станете вы. Такие видения просто так не случаются. Все, я начинаю…
Старик привязал песика к кустам и опасливо отошел на другой край полянки. Демон стал неподалеку от него, на всякий случай спрятавшись за дерево потолще.
Голос жреца приобрел несвойственную ему ранее звучность и резкость. Слова клятвы раскалывали ночную тьму и распугивали робкие отсветы огней факелов.
– Я, Синдот Бату, Верховный Жрец великого бога Ваатра-Ууша, призываю в свидетели все силы тверди и неба, огня и воды, смерти и жизни, света и тьмы! Явитесь, Величайшие!!!
Порыв ветра, вспышка молнии, далекий рокот грома, какой-то вой и стрекотание… Сработало, что ли? Ладно, будем считать, Величайшие явились, подумал Риммон.
– Я, Синдот Бату, Верховный Жрец великого бога Ваатра-Ууша, приношу Клятву Вечной Верности Всемогущему Риммону! Великий бог Ваатра-Ууш моими устами приносит Клятву Вечной Верности Всемогущему Риммону! Тому он даст подтверждение
