ж, мне нравится это вино. Я выпиваю несколько стаканов – и чувствую себя обновлённым. Я брал его по той же самой причине, что и сигары: оно было дешёвым. Его присылают из Женевы, и оно обходится мне в шесть шиллингов за дюжину бутылок. Не знаю, как они его делают. Да и не хочу знать.
2. Засыпание
– Я знал одного человека, – продолжал мой друг, – целый день с ним говорила его жена, она или ругала его, или обсуждала его, и ночью он засыпал под непрекращающийся ритм того, что она о нём думает. Наконец, она умерла, и друзья поздравляли его, они думали, что теперь он будет наслаждаться миром. Но это был мир пустыни, и тот человек не мог им наслаждаться. В течение двадцати двух лет её голос наполнял дом, проникал в консерваторию и летал по саду.
Теперь это место больше не было его домом. Он скучал по утренним насмешкам, по упрёкам в долгие зимние вечера около огня. Ночью он не мог спать. Часами он лежал без сна.
– Ах! – плакал он, – это старая история, мы никогда не ценим вещи, пока не потеряем их.
Он заболел. Врачи давали ему тонны снотворного, но всё было напрасно. Наконец они сказали ему, что его жизнь зависит от того, сможет ли он найти другую жену.
В округе было много жён того типа, который он хотел, но незамужние дамы не имели опыта, а его здоровье было настолько плохо, что у него не было времени обучать их.
К счастью, поблизости умер один человек, которого жена заговорила до смерти. Он познакомился с ней на следующий день после похорон и через шесть месяцев покорил её сердце.
Но она была плохой заменой.
Он не мог её слышать со своего любимого места в саду, поэтому он принёс свой стул в консерваторию. Пока она продолжала ругать его, всё было в порядке, но каждый раз, когда он удобно усаживался с трубкой и газетой, она внезапно останавливалась.
Он отбрасывал газету и сидел, прислушиваясь, с обеспокоенным выражением.
– Ты тут, дорогая? – через некоторое время кричал он.
– Да, я здесь. Почему ты думаешь, что меня здесь нет, старый дурень? – кричала она ему усталым голосом.
При звуке её голоса его лицо прояснялось.
– Продолжай, дорогая, – отвечал он. – Я слушаю. Мне нравится слушать, как ты говоришь.
Но бедная женщина была слишком измотана.
Ночью она прилагала все усилия, но это было жалкое представление. Поругав его в течение сорока пяти минут, она откидывалась на подушку и хотела спать. Но он нежно тряс её за плечо.
– Да, дорогая, – говорил он, – ты говорила о Джейн и о том, как я смотрел на неё во время обеда.
– Удивительно, – заключил мой друг, зажигая новую сигару, – какие мы все рабы привычки.
Застенчивый человек в углу сказал:
– Я могу рассказать вам одну правдивую историю и ставлю доллар, что вы ей не поверите.
– У меня нет доллара, но я поставлю половину соверена, –
