где стоишь. На твоем месте я бы не дергался.
– Надеюсь, и ты не станешь дергаться, – сухо отозвался герцог. – Одно неловкое движение – и ты наверняка пожалеешь.
Грабитель с ножом сделал ложный выпад в направлении ребер Эша.
– Заткнись! И давай сюда золотишко. Или хочешь, чтобы мы пустили тебе кровь? Будет на что полюбоваться твоей драгоценной юбке!
Юбке?
– Не бойтесь, мисс, – хихикнул его напарник, наматывая веревку на руку и затягивая узел. – Мы с радостью освободим вас из лап этого господина.
У Эша вырвался звериный рык.
– Черта с два! – Размахивая тростью как мечом, он описал в воздухе широкую дугу. – Тронете ее – поплатитесь жизнью. Ничтожные, жалкие уроды!
Лезвие сверкнуло в сгущающихся сумерках. Хозяин ножа пошел на Эша, но тот поспешно отскочил в сторону, свободной рукой увлекая за собой Эмму, точным ударом повалил мерзавца на колени, и нож отлетел в траву.
Поспешно развернувшись, герцог снова поднял трость, готовясь нанести второму грабителю удар слева, достаточно сильный, чтобы переломать кости, но тут порыв ветра сдул с его головы шляпу, и оба грабителя ахнули.
– Господь всемогущий! – прошептал один.
– Помилуй, Господи, – сказал второй, пятясь на четвереньках. – Это же сам дьявол!
Эшбери замер, кипя от ярости, которая выжигала ему легкие, и нацелил трость для удара. Однако драться, кажется, больше не было необходимости. После минуты напряженного молчания он опустил трость.
– Убирайтесь.
Оба разбойника застыли как парализованные.
– Убирайтесь! – взревел Эш. – Ползите по домам, трусливые червяки, шлюхины дети! Или, клянусь, вы будете умолять дьявола, чтобы забрал ваши души!
Они попятились и бросились бежать. Но как же безрадостна была его победа!
Вернувшись в Лондон, Эш лелеял крошечную надежду, что выглядит не таким уж уродом, как привык о себе думать. Возможно, Аннабел всего лишь мелкая душонка, для которой выигрышная внешность прежде всего. Возможно, у бывших друзей, которых хватало на один визит, действительно находились неотложные дела. Возможно, всей прислуге в доме и впрямь понадобилось срочно ехать в дальние провинции к внезапно заболевшей родне.
Может, его шрамы не так уж ужасны?
Он обманывал себя. И теперь это стало совершенно ясно. Его наружность была отвратительна. Закоренелые преступники и те бежали в страхе, точно крысы в сточную канаву. А он еще надеялся, что красивая молодая девушка с радостью примет его брачное предложение…
Нет. Ни одна хоть сколько-нибудь разумная девушка не захочет иметь с ним дело. Вот сейчас он обернется, а Эммы уже не будет. Он был уверен.
Но он ошибся.
Эмма стояла рядом, обеими руками сжимала большую ветку, глядя вслед убегающим грабителям. Его плащ соскользнул с ее плеча. Дыхание застывало в холодном воздухе сердитыми облачками пара.
Наконец она бросила ветку и пошла подобрать его шляпу, которую ветер унес уже на несколько
