Избранное. Владимир Мавродиев

      Там, где бетонные колоссы

      весь день вбирали жёлтый зной,

      в субботник высадили розы

      напротив шумной проходной.

      С завода ветер был неласков…

      Но, замедляя ход шагов,

      мы по утрам дивились краскам

      и стойкой нежности цветов…

      На них не выпадали росы,

      не суетились там шмели.

      Но мы любили наши розы

      и сберегали, как могли.

      Добрели от такой заботы.

      Соединяли те цветы

      с угрюмой тяжестью завода

      внезапный лучик красоты.

      Дом Павлова – мой самый первый дом.

      Я как-то раньше не писал о том.

      Но там, где серый снег лежал до мая,

      где ночью, кроме звёзд, ни огонька,

      я часто вспоминал, как, поднимая

      со дна алмазы,

      искрами играя,

      течёт, как жизнь, родимая река…

      И, много повидав в разлуке долгой,

      я понимал окрепшею душой:

      как без ручья не быть великой Волге,

      так нет без малой родины – большой.

      И забывались мелкие обиды,

      когда мой город снился до зари,

      где улицы цветами перевиты,

      где в скверах синих, тишиной набитых,

      искрятся мотыльками фонари…

      Где я живу, людским добром согретый,

      где холодею, встретившись со злом…

      Где я рождён послевоенным летом,

      Дом Павлова – мой самый первый дом.

      Отсверкала пора соловьиная,

      роща знобкие листья просеяла.

      Запылали осина с рябиною,

      как в последних стихах у Есенина…

      От Оки кони тянутся парами,

      жеребята бегут – красногривые…

      У дороги берёзы две старые