почти столько же выходит: светофоры, пробки, развороты…
Ну вот, вместо того чтобы просветить её своими вопросами, как рентгеновскими лучами, сам рассказывает о себе! Нет, нужно резко развернуть разговор на сто восемьдесят градусов.
– У вас-то, наверное, за тридцать минут весь город обойти можно?
– Тридцать минут вы будете от вокзала до центра добираться. А до нового квартала, где я живу, и вовсе не меньше пятидесяти. А то и час.
– Вот как! – удивился Александр. – Сколько же человек живёт в Ольгине?
– Больше двадцати тысяч – это факт. Но меньше двадцати пяти. Точно не знает никто.
– У нас микрорайоны населённей. И всего-то тридцать-сорок домов. Три-четыре автобусные остановки.
– Вы в небеса карабкаетесь, а мы ближе к земле стремимся. У нас половина семей собственный дом имеет. А многоквартирные – не выше трёх этажей.
В дверь просунулась физиономия толстозадой проводницы.
– Прибываем в Ольгин в девять ноль-ноль. За час – санитарная зона. Разбужу в семь.
– Почему так рано? – не удержался от удивления Александр.
– Пока подниметесь, пока умоетесь…
– Нам для этого пятнадцати минут достаточно.
– Вам да. Но таких, как вы, двадцать с лишним гавриков. А туалета – всего два.
Спорить было бесполезно.
– Чай пить не надумали?
– Нет, – хором ответили оба пассажира.
Проводница глубоко вздохнула и сделала шаг вперёд.
– Держи, дочка. Только сейчас разменяла.
На протянутой ладони, прижатые большим пальцем, лежали две десятирублёвки.
– Теперь можно запираться, – таинственно произнесла Виктория, когда проводница покинула купе, и закрыла дверь на боковую защёлку. Видно, ждала этого явления. Видно, двадцать рублей для неё не лишние. И повадки вагонной вымогательницы ей хорошо знакомы.
– Часто вы ездите этим поездом? – спросил Александр.
Ответ поверг его в шок:
– Каждую неделю. В субботу туда, в воскресенье обратно.
Он быстро прикинул в уме. Получалось в месяц долларов сто двадцать – сто пятьдесят, в зависимости от количества выходных. В плацкартном было бы куда дешевле. Раз девица шикует – значит, зарабатывает неплохо. Уж не на панели ли?
Его сомнения развеяла она сама:
– В Ольгине никакой работы нет. Приходится мотаться в Москву. А на единственный выходной тянет домой, к папе с мамой. Ползарплаты на дорогу уходит.
– Зачем же тогда покупать такие дорогие билеты? – не удержался от естественного вопроса Александр.
– Обратно беру плацкарт. Спать там невозможно. Не хочется к родителям разбитой приезжать.
– А на работу можно?
– Назад в Москву поезд в семь утра приходит. Примешь душ, кофе крепкого выпьешь, два раза потрясёшься в метро –
