на Аххендорфштрассе, 33 Руденко, как это полагается вновь прибывшим, желающим отметить гостеприимство хозяев, по прилету не оценил – только велел отправить туда свои вещи. С красотами этой двухэтажной виллы ему предстояло ознакомиться только вечером, после рабочего дня.
Он закончился около 21:00 – Руденко вышел из Дворца правосудия с конспектами первых трех томов обвинительного заключения, которые ему еще предстояло перечитать в продолжение ночи, и сел в поданную машину. Перед отлетом ему прочли дежурную лекцию о шпионах, которые только и делают, что ищут слабости у советских людей, так что работе Роман Андреевич решил отдавать все время, включая личное – во всяком случае, поначалу. И, выполняя эту свою личную директиву, он, в процессе ознакомления с обвинительным заключением, увлекся так, что не заметил, как выкурил всю пачку «Кэмела», прихваченного с собой из Москвы. Сигарет не было, а ночь предстояла длинная, потому, завидев по пути работающий бар с огоньками на вывеске, прокурор приказал солдатику- водителю остановиться.
Обвинитель от СССР вышел из машины и бодро зашагал к свету, когда невдалеке послышался шаг – как будто кто- то бежал, приближаясь к Руденко. Он схватился за пистолет в кобуре и стал медленно двигаться назад, к автомобилю – бег в непосредственной близости от него не мог значить ничего хорошего. В какое- то мгновение с ним поравнялся взявшийся не весть откуда солдат в американской форме. Прокурор ослабил было хватку рукояти пистолета, хотел обратиться к солдату, но тот даже не сбавил шаг при виде него. Нет, он его видел вполне отчетливо, но пассажир его не интересовал – его интересовал водитель.
Советский солдат вышел из- за руля, когда Руденко отправился в бар, открыл капот и стал что- то рассматривать в моторе авто. Он не слышал ни шагов солдата, ни шагов вернувшегося прокурора. Солдат же обогнул машину и поравнялся с шофером. Тогда только он обернулся и открыл рот, чтобы спросить у визави, что ему нужно, но тот вдруг внезапно выхватил из кобуры пистолет и выстрелил. Раз, еще раз – раскаты пальбы озарили мирный воздух только что отвыкшего от звуков войны города. Пассажир вжался в заднюю дверь и стоял недвижно, пока американец не ретировался, а из бара не вывалились на шум его гости. Только после этого он резко вскочил и кинулся к шоферу, спасти которого было уже невозможно…
Утром все газеты раструбили о неудавшемся покушении на прокурора Руденко, совершенном неустановленным солдатом американской армии. Назревал дипломатический скандал. Утром же Сталин вызвал к себе Вышинского.
– И щто там случилось? – спросил недовольно хозяин.
– В Руденко стреляли, товарищ Сталин…
– А почему промахнулись?
– Не могу знать, Иосиф Виссарионович. Видимо, спешили очень.
– У него не было пистолета? Почему он не отстреливался?
– То есть как? – Вышинский оторопело пожал плечами. – Это же… как бы он отстреливался? И зачем, если…
– Да, успокойся, –
