Василиса пела песню, то подойдя к отцу, поцеловала в макушку.
Все гости и отец сидели раскрыв от неожиданности рты. Такую песню, да ещё в таком исполнении они слышали и видели впервые.
– Браво, – крикнул пан Матеуш, когда Василиса закончив петь, поклонилась, – восхитительно.
– Пани, вы великолепны, – поддержал молодого пана Казимир.
Лишь один пан Володымир сидел и молчал. Он внимательно всматривался в девушку, будто изучая.
– Пану Володымиру не понравилось? – Присаживаясь к столу спросила девушка.
– Пани сама знает ответ на свой вопрос, – сказал Володымир и подмигнул.
Изумлённый боярин, встав со своего места, подошёл к дочке и, взяв за руку, проговорил гостям.
– Моя дочь устала, она покидает вас.
– Батюшка, -взмолилась Василиса, – разреши я ещё одну песню спою и уйду, пожалуйста.
– Никита Ильич, разреши, – просили боярина два поляка.
– И сразу в девичью, – отпуская рукав девушки, отец сел обратно на своё место.
– Хорошо батюшка, – махнула в знак согласия Василиса, – это моя любимая песня.
Сказав, Василиса запела. Когда она пела песню, то смотрела прямо на Володымира, а он смотрел на неё. Можно было построить невидимый мост между их глазами. Не отрываясь они смотрели друг на друга. Им казалось, что они знают друг друга давным-давно. Любовь связывала их взгляд. Василиса пела и слезы текли по щекам.
«Собираю наши встречи, наши дни, как на нитку – это так долго.
Я пытаюсь позабыть, но новая попытка колет иголкой.
Расставляю все мечты по местам – крепче нервы, меньше веры день за днём, да гори оно огнём,
Только мысли всё о нем и о нем, о нем и о нем…
Припев:
Я к нему поднимусь в небо, я за ним упаду в пропасть,
Я за ним, извини, – гордость, я за ним одним, я к нему одному.
Я к нему поднимусь в небо, я за ним упаду в пропасть,
Я за ним, извини, – гордость, я за ним одним, я к нему одному.» (текст песни Ирины Дубцовой).
В горнице царила абсолютная тишина. Никто не издал ни звука, ни шороха. Даже прислуга пришедшая, услышав дивное пение Василисы, замерла в дверях.
Встав со скамьи и поклонившись, девушка попрощалась и покинула горницу.
Придя в девичью, она бросилась на кровать и зарыдала. Тут же за девушкой в комнату вбежала Марфа. Увидев рыдающую Василису, она подсела к ней, обняла и начала петь колыбельную, стараясь успокоить девушку.
– Я помню эту песню, – вдруг сквозь слезы, пробормотала Василиса, – только откуда, не знаю?
Так в объятиях своей тетки-няньки Василиса уснула крепким сном.
После того как горницу покинула Василиса, поляки и боярин несколько минут сидели в тишине.
Первым тишину нарушил пан Казимир.
– Спасибо Никита Ильич за гостеприимство. Разреши, спать пойдём, поздно уже.
