Мизантропия и цинизм – составные части моей загадочности, – ответила я.
Мерлин сидел на траве, лицо его светилось от возбуждения.
– «Как будто мы были бездельниками по закону судьбы, дураками – по небесному велению, ворами от действия сфер», – произнес он, попугайничая за Эдмундом из «Короля Лира»[34] и совершенно не понимая смысла; а относились слова эти, по утверждению мамы-библиотекаря, к астрологии. Знак же Мерлина – «НЕ БЕСПОКОИТЬ», с Аспергером в асценденте. Я погладила златовласую голову, и он просиял в ответ. От улыбки его становилось больно – такая она была беззащитная, и я ощутила укол отвращения: вдруг и впрямь наберется от меня угрюмости.
– Понимаешь теперь, мам, что меня больше всего беспокоит? – От раздражения Фиби всплеснула руками и метнулась на кухню за алкогольным подкреплением. – Вот почему я тебя вытащила из твоего регулярного садика, – добавила она через плечо.
– Регулярный садик? Знаешь, мама, между хобби и психическим расстройством очень тонкая грань.
– Ой, милая. – Мамин голос упал на октаву. Она встала у меня за спиной и принялась расчесывать мне волосы – так же, как в детстве, хоть сейчас они и были гораздо короче. – Прости, что меня часто не было рядом. Утомительно растить ребенка в одиночку. Мерлин велит тебе прыгать – ты прыгаешь, а это вредно для спины, так что не помешало бы прилечь под бок к какому-нибудь юнцу на месяц-другой.
Я ее не видела, но услышала, как голос ее подмигивает.
– Я считаю, что воздержание – единственный достойный путь для амбициозной женщины после тридцати, – ответила я с нажимом, стараясь не захандрить от одной мысли, что моя мать в свои шестьдесят восемь куда активнее меня.
– В воздержании нет никакого достоинства, Люси, дорогая. Это сплошное отсутствие возможностей. Ты оголодала без любви, мой цветик, того и гляди начнешь домогаться самой себя.
– И что такого? – съехидничала я. – Порнуха дешевле свиданий.
– Но может ли шикарный, самый дорогой вибратор поговорить с тобой? Приласкать? Поменять колеса? – спросила моя прямолинейная мама. – Рано или поздно секс поднимет свою безобразную багровую головку, милая.
Я содрогнулась.
– Знаешь, какой лучший способ предохранения в моем возрасте? Нагота.
– Знаешь, какой лучший способ уберечься от морщин? Снять очки, – парировала мама.
– Я не как ты, мам. Я не могу раздеваться перед посторонними. Я стала ужас какая застенчивая. Даже у себя в спальне голая не хожу.
Она вздохнула.
– Иногда мне кажется, что я тебя удочерила, Люс, правда. Оргазмы – милое времяпрепровождение, которое я ставлю чуть впереди еды, питья и ежеутреннего пробуждения, – призналась моя богемная мама. – Твое влагалище превратилось в полового Хауарда Хьюза[35]. Никаких посетителей, никаких прогулок. Немного случайного секса тебе очень бы не помешало...
– Нету ничего
«Король Лир», акт I, сцена 2. Пер. А. Дружинина.
Хауард Р. Хьюз-мл. (1905–1976) – американский изобретатель, инвестор, авиатор, инженер, продюсер, филантроп. В поздние годы жизни страдал невротической тягой к чистоте и затворничеству.
