Следовательно, знание, о котором идет речь, доступно только людям, действующим в обществе, и по своей природе оно таково, что его нельзя явным образом передать централизованному органу принуждения. Поскольку это знание необходимо для социальной координации различных индивидуальных моделей поведения, делающей возможным существование общества, и поскольку его нельзя выразить и соответственно нельзя передать органу власти, мнение о том, что социалистическая система работоспособна, с точки зрения логики абсурдно[87].
Социализм невозможен не только потому, что информация, которой обладает действующий человек, по своей природе не поддается эксплицитной передаче, но и потому, что с динамической точки зрения, когда люди занимаются предпринимательством, то есть действуют, они постоянно создают и открывают новую информацию. Кроме того, вряд ли можно передать органу власти информацию или знание, которые еще не созданы, а возникают постепенно в ходе самого социального процесса, если этому процессу не мешают.
Рис. III-3
На рис. III-3 изображены действующие субъекты, создающие и находящие новую информацию в ходе социального процесса. По мере того, как идет время (время в субъективном смысле, по Бергсону), те, кто занимается предпринимательством, взаимодействуя с другими людьми, непрерывно обнаруживают новые возможности для получения прибыли, которыми они стремятся воспользоваться. В результате информация, которой владеет каждый из них, постоянно меняется. На рисунке это изображено с помощью разных лампочек, зажигающихся по мере того, как проходит время. Ясно, что орган власти в принципе не может получить информацию, необходимую ему для координирования общества посредством приказов, не только потому, что эта информация рассеянная, эксклюзивная и не поддающаяся вербализации, но и потому, что она постоянно меняется и возникает ex nihilo, по мере того как проходит время и действующие субъекты свободно проявляют предпринимательство. Кроме того, вряд ли было бы возможно передать органу власти информацию, которая всегда оставалась бы необходимой для управления обществом, в случаях, когда эта информация еще не была создана предпринимательским процессом или – в случае институционального принуждения – когда она в принципе не может быть создана.
Например, когда утро предвещает перемену погоды, фермер понимает, что ему следует изменить свои планы в том, что касается конкретных дел, которые он собирался сделать в этот день, хотя и не может формально изложить причины своего решения. Поэтому фермер не смог бы передать эту информацию, плод многих лет опыта и труда на ферме гипотетическому органу власти (например, столичному Министерству сельского хозяйства) и ожидать от него указаний. То же самое относится к любому другому человеку, который занимается предпринимательством в конкретной сфере и решает, инвестировать ему или нет в конкретную компанию или в конкретную отрасль, покупать или нет конкретные
Хайек пишет: «Это означает, что рынок находит применение личным знаниям и умениям, образующим всегда уникальные в том или ином отношении индивидуальные сочетания и основанным не только и даже не столько на усвоении таких фактов, которые можно было бы перечислить и сообщить по требованию некоей власти. Знание, о котором говорю я, связано скорее со способностью разбираться в конкретных деталях и обстоятельствах; оно обретает действенность только тогда, когда рынок информирует обладателей подобного знания, в каких товарах и услугах ощущается потребность и насколько она настоятельна» (Науек, “Competition as a Discovery Procedure” (1968) in
