мы абсолютно не контактировали, даже парой слов не обменялись с того дня. Однако я отчетливо ощущала волны негатива исходящие от нее в мою сторону. Миссис Эрроу словно не замечала, что приютила в нашем классе настоящую маленькую стерву. Как-то раз я видела, как Оливию забирал водитель – я уже успела понять, что ее родители далеко не бедные. Бедняге пришлось терпеть целый поток обвинений в свою сторону только потому, что он припозднился, и бедняжке Оливии пришлось ждать его целых три минуты. А пару дней спустя я ненароком услышала ее телефонный разговор с матерью. Да, у меня у самой далеко не простые отношения с мамой, но то, как эта девчонка позволяла себе повышать тон, просто не укладывалось у меня в голове.
Когда Оливия только появилась в балетном классе, я решила, что ее угрюмость обусловливается только лишь тем фактом, что она стесняется и чувствует себя неловко с новыми людьми, но оказалось, что это ее постоянное, неизменное состояние. Удивительно, как в шестнадцать лет можно вести себя так, словно тебе осточертело ровным счетом все.
И, тем не менее, взгляд ее темно-шоколадных глаз, оттеняемых светлой фарфоровой кожей, пробирал меня до глубины души даже в моих снах. Что бы я ни делала, куда бы ни пошла, этот пронзительный взгляд занимал, если не все, то хотя бы добрую половину моих мыслей.
Я никак не могла объяснить самой себе природу этого влечения. Ведь я никогда ни с чем подобным не сталкивалась. Мне нравились девчонки и раньше. Но это скорее было из разряда «О, она классная, такая добрая и веселая, мы подружимся», а не «Интересно, каково это – целовать эти губы, на которых постоянно покоится легкая дерзкая усмешка».
Самое ужасное, что мне и спросить то было особо не у кого. Моя семья – самая адекватная и нормальная семья, они слишком консервативны, чтобы принять что-то вроде моей симпатии к девушке. А те пару человек, которых я зову друзьями, слишком поверхностны, да и интересуются только своими проблемами. Да. К моему великому разочарованию, я, сколько себя помню, всегда была одинока.
Лето уже вовсю вступило в свои права, и на улице, наконец, воцарилась эта, наполненная яркими зелеными красками, легкость. Легкость от того, что на тебе нет лишней одежды, от того, что уроки в школе вот-вот закончатся, от того, что можно будет смело отправиться в незабываемое летнее приключение. Это у обычных детей. Но не у меня. Школа заканчивается, но балет остается. У меня на отдых останется лишь август, месяц, когда родители берут отпуск, и мы едем все вместе в Европу ходить по музеям и другим национальным достопримечательностям. Мои родители никогда не признавали спокойный отдых, включающий в себя лежание на пляже, изредка прерываемое купанием в каком-нибудь теплом море. Нет. Даже отдых должен быть со смыслом.
В очередной день я пришла в балетный класс, дождалась, когда все это закончится, и со спокойной душой пошла в раздевалку. Оливия никогда не переодевалась тут. Она всегда бежала к машине и просто уезжала домой. Поэтому только здесь я могла, наконец, расслабиться и выдохнуть. Но не в тот день.
Я была полностью погружена
