результатов не было, настроение её становилось всё хуже и хуже, – добавил Херб. – Мы прожили в Вашингтоне три недели, я уже не только растянул командировку, но и использовал весь отпуск. Мы должны были возвращаться, а она так ничего и не нашла. Я знал, что в таком состоянии Лия мне жизни не даст, поэтому перед самым отъездом, предложил ей ещё раз пойти в архив. И она, как послушная жена, пошла.
–Конечно, – вполне серьёзно подтвердила Лия, – я уже потеряла надежду, и действительно не хотела идти, но он стал угрожать, что больше никогда меня сюда не пустит. Я решила, что это последний шанс и стала просматривать списки пассажиров того года, когда отцу исполнилось 13 лет. Одна из фамилий напоминала девичью фамилию моей бабушки. Имя тоже было похоже. Приехала эта женщина с двумя детьми – мальчиком и девочкой, с собой у неё было $17, и она осталась ночевать в гостинице на Элис Айленд. Вечером она заказала ужин, а утром завтрак. Я нашла также квитанцию за оплату одной ночи в гостинице. Как я пропустила это раньше – ума не приложу. Я проверила документы ещё раз. Всё сходилось.
Я закричала от радости, а люди, которые работали в архиве, узнав, в чём дело, стали меня поздравлять. Я сделала копии и выскочила на улицу, размахивая ими как флагом. Лия протянула нам фотографию, на которой она улыбалась во весь рот. Она была уже хорошо беременна и одной рукой держала документы, а другой поддерживала живот. Рядом стоял счастливый Херб.
Лия положила фотографии на место и стала листать альбом.
–А вот и твоя страница, – сказала она мне, – здесь есть письмо, которое я послала тебе в Италию. Оно вернулось с пометкой «адресат выбыл».
Я посмотрел на штамп. Письмо опоздало всего на один день.
***
…В Санта Маринело я делил квартиру с приятелем, семья которого, также как и моя, состояла из трёх человек. Он должен был улетать на неделю раньше меня, но после того, как у него открылся аппендицит, и его положили на операцию, стало ясно, что он задержится в Италии ещё на некоторое время и я поехал сообщить об этом в ХИАС. Там меня уговорили взять его билеты. Я согласился. В страшной спешке мы собрались и улетели, а на следующий день пришло письмо от Лии.
Да… Немного везения и моя жизнь в Америке сложилась бы по-другому и не среди озёр Миннесоты, а в каменных джунглях Нью-Йорка. Вот что значит Судьба! В пословице её называют индейкой, но по отношению ко мне она явно была прохиндейкой. Она делала всё, чтобы я не попал в столицу мира.
–Здесь ещё пара писем, которые прямо тебя не касаются, – сказала Лия, – я послала их нашей родственнице, она работает референтом у конгрессмена Нью-Йорка и, фактически, ведёт всю его корреспонденцию. Я хотела заранее навести мосты, потому что иметь её в числе своих друзей совсем не вредно.
–Кто бы спорил, – подумал я.
–У меня есть и твои письма. Вот это ты послал два года назад, помнишь?
Конечно, я помнил. Это была моя слёзная мольба о помощи. Точно такое же письмо я отправил всем своим
