себя до маковки светом накалилаИ мою завалину пухом завалила…
Только ей, зазнобушке, даром сны
не вышли:
Ушлые воробушки поклевали вишни.
Третий Спас
Лета тихое успение —
Третий Спас.
Все обиды и сомнения
Гаснут в нас.
И тщеславные стремления —
Про запас.
Лета тихое успение —
Третий Спас…
Я устал уже насмешничать.
Стыд крошить.
Ты пришли мне лист орешника
Для души.
Я его на скатерть ря́бую
Расстелю
И ответно накарябую.
Что люблю.
Я представлю удивление
Черных глаз…
Лета тихое успение —
Третий Спас.
Нам за вины искупление
Бог подаст.
Лета тихое успение —
Третий Спас.
«Пригрелся пышный август…»
Пригрелся пышный август
На солнышке Господнем.
Рябит в макушке сада
Цветная мишура.
Как славно, что не завтра
И точно – не сегодня
На легкой бричке лето
Не съедет со двора!
И то – еще вкрутую
Не сварен куст калины,
Арбузный ус казацкий
Повял, но не зачах.
И ласточки впервые
Устроили смотрины
В своих старинных фраках
На вислых проводах.
И тыква пьяной бабой
Сопит на жирной грядке,
И дыни, как телушки,
Готовы на убой.
А я опять сбираю
Потешные манатки.
А мне опять куда-то
Вдогонку за судьбой.
Немереные версты.
Дороги без возврата:
Душа то жаром пышет.
То сусликом скулит…
Ну что ж, оставим лето —
Оно не виновато —
Подремывать в покое.
Как Бог ему велит!
«Столько неба, столько сини…»
Столько неба, столько сини
Не встречал ни разу.
Прискакал на хворостине
Вечер синеглазый.
И за тучею зеленой
Ветреной осоки
Грезит, в лилию влюбленный,
Омут синеокий.
Меж мизинцев чистотела
С грустью неземною
Паутина прозвенела
Синею струною.
Голубой околыш крыши,
Ставенки рябые,
В материнских сенцах мыши
Шарят – голубые.
Мне в любом житейском гаме,
Стыни и тумане
Смотрят в душу васильками
Сродичи-селяне.
Нам обеты и победы
Не дороже хлеба.
Мы у жизни привереды —
Не меняем неба!
«Ни гостя, ни жены…»
Ни гостя, ни жены…
Сверчок
