мы подумаем.
– Думай, Борис Олегович, думай. И знай, что мы очень серьезные люди. У нас организация, и таких Копыловых у нас, как пешек на шахматной доске. А за пешками, если ты не знаешь, идут серьезные фигуры. Кони скачут, копытами затоптать могут. Насмерть… В общем, предупреждений больше не будет. Если вы нас кинете, мы вас выведем за рамки и будем работать с другими людьми. С теми, кто посговорчивей…
– Я должен посоветоваться с начальником.
Какое-то время Кирилл сидел, думая о чем-то своем. Затем поднял глаза на собеседника, удивленно повел бровью:
– Ну и чего сидим? Давай, Борис Олегович, двигай к начальнику. Если вы с ним сделаете правильные выводы, позвонишь мне, обсудим цену вопроса, ну и все такое…
Арзамасов кивнул, нагнулся, подобрал с пола пластом лежащий на нем кейс и пошел на выход.
Климкин дождался, когда тот подойдет к двери, только тогда окликнул:
– Эй, а визитку возьмешь?
Он мог и сам подойти к чиновнику, но ему нужно было знать, насколько тот проникся сутью их разговора. Поэтому он даже не приподнялся со своего места, протягивая ему карточку. Арзамасов сам подошел к нему и взял визитку, как цирковой медведь берет сахар с руки дрессировщика. Что ж, разговор достиг своей цели. Но все-таки не будет лишним закрепить успех.
Чиновник подходил к своей машине, когда с другой ее стороны сработала батарея салютов. Двенадцать ракет одна за другой с грохотом и свистом взлетели в воздух и рассыпались в нем фейерверком. Арзамасов, задрав голову вверх, с бледным видом смотрел салют и хлопал глазами. Когда все закончилось, он перевел взгляд на Кирилла, что стоял неподалеку.
Климкин торжествующе усмехнулся и с наигранным сожалением развел руками. Он сочувствовал Арзамасову, который мог стать жертвой не бутафорских, а самых настоящих выстрелов. А еще под его машиной могла взорваться реальная бомба. Мафия умеет шутить, но не злоупотребляет этим.
Глава 2
Солнце в пелене высоких и тонких, будто папиросная бумага, облаков, легкий ветерок шелестит в пластиковых кронах искусственных пальм, голубая, хрустальной чистоты вода тихонько плещет о борта большого с бесформенным контуром бассейна, умиротворенность природы, шаткий покой на душе.
В шезлонге возлежал немолодой уже, располневший от сытой жизни мужчина с темными, посеребренными сединой волосами. В одной руке у него дымилась сигара, в другой – грелось виски со льдом. Он смотрел на белокурую девушку, что выходила из бассейна. Белоснежный купальник на ней идеально сочетался с золотистым загаром на молодой и нежной коже; красивое лицо, великолепная фигура, волнующее покачивание бедрами… Мужчина смотрел на эту юную прелестницу, как объевшийся кот на мышку – нет желания попробовать ее на зуб, и поиграть с ней лень.
Марина умостилась на свободный шезлонг, надела солнцезащитные очки, неспешным, но четким движением сняла лифчик, обнажив красивый бюст. Мужчина не удержался, протянул руку, приласкал коричневый
