то погиб зазря.
Другой голос. Этот молодой воин стоит по правую руку от вождя. Высокий, сильный, статный. Его взгляд не жжет холодом, а скорее наоборот: в нем видно сочувствие.
– Ты сам прекрасно знаешь, что таким не место в клане, как и нет места за столом асов в Вальгалле.
– Не стоит винить мальчишку за трусость. Он столкнулся с сильным и страшным врагом, от которого пали наши воины. И если бы не он, мы бы так и не узнали их участь. Теперь же у меня есть достаточно поводов для раздумий.
Это уже старец вступился за мальчика. Меня судят. Вместе с осознанием этого приходят стыд, страх и чувство беспомощности.
– Этот враг ранее нам не ведом, и неизвестно, как бы повел себя даже наш самый сильный воин, встреться они лицом к лицу.
– То, что малец рассказал, похоже на сказки, которыми пугают детей. Из его рассказа непонятно, что за тварь уничтожила наш дозорный патруль.
Вождь строг, но и его речь уже не кажется приговором.
– Ты уверен, что тебе не привиделось в темноте? У страха глаза велики.
– Я уверен в том, что видел. – Но голос все-таки предательски дрожит.
– Ладно. Дождемся возвращения разведчиков. Может, они прояснят, что же там случилось.
Вождь смотрит с осуждением.
– Мало тебя учили сражаться, малец. Но у тебя все же будет возможность доказать свое право остаться в клане. Я даю тебе второй шанс. Ты отправишься с нами в следующий набег и будешь сражаться. Пусть боги в бою решат твою судьбу.
Я, склонив голову, с благодарностью принимаю приказ вождя, вот только страх холодит спину.
– А ты постарайся откопать в своих свитках хоть какую-нибудь информацию об этом враге.
Старец кивает и тянет меня за собой в густой черный туман, который окутывает нас. Стены, столы и лавки утопают в черноте и пропадают, как и вождь с хмурым лицом, и воин, который принял его последние слова с улыбкой. Мгновение – и вокруг только черный туман; еще два удара сердца – и вот пелена отступает, явив новое место.
– Расскажи мне еще раз об этих существах. Постарайся вспомнить все как можно точнее.
Старец сидит за столом, заваленным кипами свитков. Я узнаю комнату: это его дом. И мой тоже. На стенах висят пучки сушеных трав, на полках видны склянки с какими-то снадобьями, а в центре горит очаг. Его огня хватает, чтобы осветить комнату, но за окнами – та же тьма. Туман не исчез, он словно боится и не может войти в дом. Его чернота вернула меня в прошлое, мне тяжело вспоминать, руки дрожат. Что-то так сильно напугало меня, что в горле тягучим комом застыл крик.
– Я понимаю. Тебе нужно время прийти в себя. Отдохни. Выпей эту настойку, она поможет тебе заснуть. То, что ты смог рассказать, уже навело меня на некоторые мысли.
Я пью горькую густую настойку. Ложусь на лежанку. Но сна нет. Я боюсь закрывать глаза. Боюсь, что снова увижу этих тварей. Туман просачивается сквозь
