до десятка, чуть в сторонке другой прайд, секачи и чушки-прошлогодки, всё кишит и движется вверх по ключу. Мы подходим по террасе уже ближе к хвосту этого большого табуна – сплошной шум, взвизги, треск и хрюканье, как будто рядом шумит река.
Я сразу оторопел от такого зрелища, ещё никогда не видел такого, глаз ищет того секача, за которым мы шли, но его не видно. А ниже по ключу, от чушек метрах в 70 лежит на брюхе с приподнятой головой тигр, «пастух стада». Рыжим пятном и солнцем подсвеченный, выделяется сверху красавец. Тогда я ещё не знал, что таких секачей стрелять нельзя, это защита стада. Они более 200 кг веса, против тигра становятся мордами, и не дают напасть на мелочь, отбив от стада. Мы минуты две ошарашенно любовались этой картиной, я даже попытался подсчитывать, сколько их, часть чушек была под обрывом – мы стали потихоньку подходить к нему, но тут неожиданно, немного справа от нас из-под обрыва вышли две чушки и пошли друг за другом. Я шепнул тихонько Володе, он стоял немного справа от меня:
– Моя первая.
Они тут же замерли, и я медленно начал поднимать ружьё. Боковым зрением я контролировал его готовность к выстрелу, и всё-таки он немного опоздал, и это дало возможность его чушке уйти без царапины. Володя никак не мог в это поверить. Мгновенно вся долина пришла в движение, и куда всё делось, исчезло как во сне.
Володя меня спросил:
– А ты тигра-то видел?
– Видел, конечно.
– А мне такой никогда не встречался.
Моя чушка оказалась очень жирной. Сало было на ней минимум в 2 с половиной пальца. Урожай был тогда сильный жёлудя и кедра, под ногами почти везде рос хвощ. Да и когда лес стоял не рубленый, дуб и орех родили почти каждое лето.
Машину нам пришлось тогда ждать ещё трое суток. В первую же ночь, ниже от нас метров в 300, всю ночь кто-то стрелял из ружей, видно, разных калибров.
Во вторую ночь всё началось опять с выстрелов. Так началась и третья ночь. Утром к нам в лагерь пришли три человека. Вид у них был сильно уставший, напуганный и вообще неважный.
После разговора выяснилось, все трое недавно освободились из заключения, ехать им некуда и, поскольку один из них вроде неплохо знает охотничий промысел, то заключили договор с промхозом на период охоты. Где-то в деревне взяли собаку. Их подвезли сюда со всем необходимым, и они строят охотничью избушку. Собаку кладут между спальников и сами ложатся спать на недостроенном срубе. Но с наступлением темноты подходит тигр, и отогнать его не могут выстрелами. И страшно, подходит почти под самый сруб. И патроны уже закончились, взятые в долг на сезон. В общем, они собрались выезжать в контору (вроде в Малиново). Я посмотрел на этого пса и сказал им:
– Зачем вам такая собака? Я собак понимаю – с неё никакого толку в охоте не будет. Тигр подходит за ней, а не за вами, так что лучше сами её съешьте, чем он.
Им, конечно, было жалко собаку, и они не понимали, что в тайге другие законы
